Геля долго думала, что бы такое отчудить, но потом сообразила следующее: она в наглую пришла в дом Корытникова поздно вечером и попросила одолжить ей тысячу рублей на два дня.
— Простите меня, Михаил Терентьевич, мне и вправду не к кому больше обратиться! — тараторила Геля, следуя за шефом в комнату, куда Корытников пригласил свою молодую коллегу, согласно своим старомодным представлениям о правилах приема гостей. — У меня возникла проблема со здоровьем... Серьезная проблема, понимаете? Срочно надо тысячу, а денег нет. Просить не у кого — мама с папой в разводе, у мамы занимать нечего, а папа приедет послезавтра, и тогда я вам долг верну!
Квартира Корытникова располагалась в доме, который лет сорок назад считался элитным. «Элитная хрущоба» — так это называлось теперь. Комнат было три, но они были маленькие, узкие двери скучились в тесной прихожей, кухонька притаилась за узким коридорчиком. Мебель была старая и даже старинная. Пожалуй, горка для посуды могла уже сойти за приличный антиквариат, а шифоньер, показавший свой бок из натурального дерева в дверном проеме спальни, казался и вовсе раритетной вещью — такое ощущение добротной старины он вызывал.
Михаил Терентьевич, несмотря на свою жадность, был человек сочувствующий. Тем более, что Геля явно изменилась после позора ректорской проверки. Она стала дисциплинировано отсиживать свои дежурства на кафедре, регулярно ходить на заседания, высказывать здравые мысли и даже сообщила, что возобновила работу над кандидатской. Заведующий выслушал просьбу Гели и решил помочь ей. За деньгами он полез в свой бумажник, и Геля уже было расстроилась, что не попросила больше, чтобы ему пришлось заглянуть в закрома и стало бы ясно, где эти закрома располагаются. Михаил Терентьевич пересчитал купюры, их не хватало до необходимой суммы, и он, не стесняясь Гели, открыл резную створку буфета, стоявшего там же, в гостиной. Геля следила жадными глазами за тем, как он достал из жестяной коробочки еще толстую пачку денег.
Геле показалось, что там осталось еще предостаточно денежных знаков, чтобы купить еды для всех голодных детей Африки. Корытников выдал ей требуемую сумму из пачки, а остаток сложил в свой бумажник. Геля рассыпалась в благодарностях и удалилась. Через день она вернула ему тысячу рублей, опять-таки, заявившись к заведующему домой. Уходя, небрежно спросила:
— А семья ваша где?
— Так сын женился, живет у жены, а моя половина в санаторий укатила, — ответил Корытников.
— Наслаждаетесь тишиной? — продолжила вызнавать шпионка. — У вас тут, наверное, соседи все интеллигентные люди, как вы?