и блажен, кто соблазнится о Мне».
Ужаснулась я, изумилась – да поклонилась
обретенному отцу – и всему концу
непереносного бремени,
своему роду-племени.
Допыталась его, чаянного,
оказалася – посреди своего двора,
супротив креста,
что Иудина сестра, жена Каинова,
да неужто же, не дай Господи, спаси Господи,
дочь Антихриста?
Ах, и раскину же я,
о т моря до моря, с поля на поле,
тело свое крепкое, живучее – хлебной нивою.
Ах, и лягут же мои косы распущены,
леса дремучие – дубом, ивою.
Ах, и хлынет же кровь моя
волна ми полными, река ми нескорыми,
ключами-студенцами, озерами.
И уберусь же я красного золота грудами,
непочатыми богатыми рудами.
И покрасуюсь же я всеми утехами-забавами,
птицами, цветами, травами.
Мне ли плакати, разубранной – на поди,
миру всему на удивление,
Господину моему на утешение!
А, да и кину же я всё, что мне любо-дорого,
под ноги встречному недругу-ворогу:
реки повысушу, хлеба повызноблю,
леса повырублю, поля-горы повыброшу –
нате, берите, что хотите, кому что ладится,
а мне бедной ничего не надобно.
Донага раздета, ограблена дочиста,
поругана, осмеяна, со свету сжита,
по ветру развеяна – пойду я убогая
нехоженым путем-дорогою
по миру побираться Христовым именем,
спасаться крестным знаменьем.
Тюрьмы, остроги — мои палаты,
цепи, вериги – мои наряды,
брань, покоры – мои царские пиры,
чужие дворы, заборы – могилы
моей красы да силы.
Эка что! зато спасу, целым унесу
сердце свое, душное, порченое,
непоклончивое, незабывчивое,
от Антихристова роду-племени –
ко Христову святому имени.
И по смертном по часе,
измаявшись в бесовом согласии,
обрадуюсь о моем Спасе я.
15.IV.1918