— Конечно, Лора. Пока у нас нет гостей, почему бы и нет. Только посмотри по журналу, когда мистер Фобз сам не купается.
— Спасибо, мадам. — Сделав привычный реверанс, Лора вернулась к себе.
В тот же вечер она уже плавала на спине в бассейне. Неожиданно вошел Джеймс. Он был одет в белый махровый халат. Сбросив его, он, не раздумывая, нырнул. Через несколько секунд она лежала на его руках. И он не спешил высвободить их. Он плыл держа ее на руках до глубины, а затем вернулся к тому краю, где было мельче. На ней был кружевной купальник, завязывающийся вокруг шеи. Ее грудь, стесненная этой завязкой, соблазнительно выдалась вперед. Лора безмятежно лежала на руках Джеймса, ее волосы намокли, и вода капля за каплей стекала по его коже. Он, не отрываясь, загипнотизированный, смотрел на ее слегка приоткрытые губы. Вдруг он нагнулся и жадно поцеловал девушку. Она для видимости слегка сопротивлялась, а затем также горячо ответила на поцелуй. Он еще раз нежно коснулся ее губ. Джеймс время от времени флиртовал с девушками в университете, но быть в постели доводилось лишь с немногими. И никогда ни к одной женщине его так сильно не влекло. Он прервал поцелуй и глотнул воздуха. Лора посмотрела на него.
У нее был вид маленького обиженного ребенка.
— Извините, — сказал Джеймс, — мне не следовало бы делать этого.
Лора покачала головой.
— Не извиняйтесь, сэр. Мы это просто забудем. Вот и все. — Она поднесла руку к губам. — Не будем больше говорить об этом.
Джеймс почувствовал облегчение.
— Хорошо. Спасибо. — Он посадил девушку на мраморный край бассейна. — Спасибо. — А сам, оставаясь в воде, ждал, когда волнение покинет его.
Лора пошла к тому месту, где оставила свой халат. Джеймс не спускал ненасытного взгляда е ее округлых ягодиц. «Да, — подумала она, — ему будет о чем поразмышлять».
В следующий понедельник Лора, как обычно, вошла в библиотеку. На ней были надеты плотно облегающая юбка и красный свитер. Широкий белый ремень опоясывал талию. Она направилась на свое место. Джеймс слышал цоканье ее каблуков по полу. Атмосфера накалилась до предела. Он не мог заниматься. Он прямо извертелся в своем кресле. С тех пор, как он поцеловал Лору, он не мог больше ни на чем сосредоточиться. «Должно быть, это любовь», — подумал он, смущенный этими эмоциями. «Нельзя влюбляться в прислугу, — рассуждал он, — но эта малышка — такое нежное приятное существо. — Он не забыл прикосновения ее мокрого тела тогда, в бассейне. — Я люблю ее». Через неделю Джеймсу предстояло возвращаться в Гарвард. Вдруг он понял, что будет действительно по ней скучать.