Бонни призналась отцу Макбрайду в своей любви к Майклу. Священник был уже слишком стар.
— Дитя мое, есть много грехов, которые Господь не простит. Но твоя любовь к Майклу — чистая любовь. И в этой чистой любви ты совершаешь меньше греха, чем когда подчиняешься своему мужу.
Голос Бонни дрогнул.
— Я знаю. Я пыталась освободиться, но каждый раз, кроме последнего, меня опять тянуло к нему, стоило мне только увидеть его лицо или услышать его голос. Теперь я понимаю, что на самом деле не любила Энгуса. Он действовал на меня, как наркотик на наркомана. Валери подсказала мне это в приюте.
Она покачала головой.
— Я так противна сама себе.
— Нет, Бонни. Отвращение — это грех. Вся эта боль в прошлом. И останется в прошлом. Я не знаю, что будет в будущем, но могу сказать тебе одно: как человек он сломлен.
— Да, он на самом деле изменился. Он злится, кричит, ругается, но уже не бьет меня. Более того, что-то происходит с ним. Ему кажется, что он что-то слышит. Он часто говорит, что с ним разговаривает телевизор, и тогда становится очень загадочным. А я беспокоюсь за него.
Священник молчал.
— Я знаю, о чем вы думаете, — сказала Бонни, — так его отец сошел с ума.
— Да, — сказал священник, вздохнув. — Все мужчины этого рода сходят с ума и умирают. Медленно…
— С Эльсидером никогда такого не произойдет. Он совсем не злой.
Отец Макбрайд улыбнулся.
— Это благодаря твоей любви. Твои дети — просто чудо.
Бонни исповедалась и встала на колени перед алтарем.
— Я буду ждать, пока Эльсидер и Розмари устроят свою жизнь, а потом уеду к Майклу. Я знаю, что не могу вторично выйти замуж, но не думаю, что будет лучше, если Энгус убьет меня. Я не верю, что супружеская клятва более свята, чем моя любовь к Майклу.
Обратившись к Богу, Бонни почувствовала успокоение души. Ей придется ждать, но однажды она будет счастлива.
— Мы никогда не были женаты, — сказала она, выходя из церкви. — Мы никогда не знали друг друга.
В Мерилле Лора была рада чеку на две тысячи долларов от Энгуса. К чеку прилагалось сообщение о том, что Бонни в Шотландии. Лора поспешила к телефону. Отец Джон внимательно слушал: две тысячи долларов. Как он мог устоять? Он назначил встречу на полседьмого в его доме, когда тетушка уйдет к соседям посплетничать. Несколько недель назад Лора предложила отцу Джону огромную сумму, которую ей обещал Энгус за помощь в поисках Бонни.
— Я хочу, чтобы ты бил меня кнутом, — сказала она ему. — Я хочу принести кнуты к тебе домой и хочу, чтобы ты наказывал меня за мои грехи, пока кровь не потечет по спине.
У отца Джона было совсем другое желание. Он хотел обновить церковь. Это был убедительный довод получать деньги от Лоры, и каждую неделю он бил ее за все прегрешения. На банковском счете отца Джона было уже около четверти миллиона долларов. Теперь он ездил в «Пепсо» и великолепно питался. Он регулярно посещал епископа, который сам все эти годы говорил о Риме. Епископ был благодарен за деньги, которые отец Джон приносил в церковь. Оказывая финансовую поддержку собственной церкви, отец Джон заручился обещанием епископа, что будет выделена определенная сумма для того, чтобы послать его в Рим. Его тщеславная мечта была уже совсем близко. Этой последней суммы Лоры будет достаточно, и он больше никогда не увидит ее.