В момент удара о Землю я проснулась и забыла половину всего, что произошло. Другую половину я забыла в первый час пребывания на Земле, пока умывалась, варила кофе, намазывала хлеб маслом. Я не помню имен моих хозяев, а ведь мы звали друг друга по именам. Не помню, как выглядел дом напротив. Не помню, как выглядело и называлось то, на чем я вернулась на Землю. Помню только, что оно управлялось очень просто, иначе я бы не решилась бежать. Несколько часов я могла восстановить на языке вкус своего любимого вечернего коктейля — смесь мяты, крепкого чая и мускатного винограда. Конечно, ни того, ни другого, ни третьего в нем не было, я просто подбираю слова… И тут же теряю, и уже не уверена, что нашла их правильно. Но кое-что останется навсегда. И самое главное — это осознание, что я прожила на Марсе полгода, ни днем меньше. Знаю, что все это время я лежала в своей постели, на Земле. Что просто уснула, а потом проснулась. На Земле прошло полтора часа, только и всего. А сам сон, говорят, редко занимает больше пяти минут.
Я, конечно, спала и видела сон. Но я не знаю, правда не знаю, чем бы он кончился, если бы мне не удалось бежать. И очень подозреваю, что в среднем раз в пятьдесят лет на Земле кто-то умирает во сне без всяких видимых причин. Только потому, что на Марсе рождается ребенок. Пятьдесят лет, пять месяцев или пять минут — какая, в сущности, разница?