«Я действительно соскучилась по дому и теперь хочу поскорее добраться, — с удивлением отметила она про себя. — Мои любимые цветы, с которыми я так нежно сдружилась и которые в ответ платили мне немым восхищением! Как они там, столько времени без меня? А роскошные пушистые елки, радующие своей свежестью круглый год, наверно, тоже скучают. Хочу пропариться! Банька, любимая банька — вот чего не хватало в Греции и что больше всего сейчас хочется! Было бы так душевно прогреться, прыгнуть в холодный бассейн, завизжать от восторга и вновь в благодать парилочки — кедровой».
Звонкая трель мобильника заставила вздрогнуть. Звонил муж. Сердце сжалось, отвечать не хотелось, но телефон упорствовал. Софья включила трубку. Металлический холодный голос монотонно произнес:
— Привет. Прилетела?
— Да, только что.
— Будет лучше, если сразу заедешь ко мне, завершить дела. Мы с адвокатом ждем.
— Хорошо, — упавшим голосом, машинально ответила она. — Еду, — и отключила телефон. Настроение как ветром сдуло. — Вот гад! — злобно и вслух выругалась Софья.
— Помочь чем-то могу? — поинтересовался таксист.
— Нет, спасибо, не надо! Это я так выражаю радость!
Но теперь уже точно ехать на встречу настроения не было. И Софья не поехала: «С какой стати?! С баней, конечно, облом, но помыться с дороги, отдышаться и переодеться, — извини, дорогой, такое удовольствие я себе доставлю!»
Душ вместе с дорожной пылью упорно смывал желание предстать пред мужем Афродитой, зато стервозная Артемида просыпалась во всей своей красе.
Ей вдруг стало омерзительно, что муж, с которым пройден такой длинный путь, все это время даже не волновался за нее. И сейчас ждет только, чтобы унизить ее, оставив ни с чем. И это человек, который когда-то и часу не мог прожить без нее, который в течение дня звонил по несколько раз только для того, чтобы услышать ее голос!
Что же произошло?! Как они докатились до такой бездны? Какая муха или сука укусила его? Вспомнились его жаркие руки, страстные поцелуи… Даже если это была всего лишь ее фантазия, она вправду соскучилась и была не прочь сейчас повторить все в реальности. Софья разревелась, душ заплакал вместе с ней.
Как же так — неужели она, женщина, осененная вниманием настоящих Богинь, не заслуживает даже того, чтобы ей после долгой разлуки подарили хотя бы улыбку и легкое объятие? Она устала, соскучилась и хочет слиться с любимым в сладкой истоме. И чтобы они любили друг друга, любили долго, страстно, безгранично… Это чушь, что в супружестве умирает страсть! Теперь она это знает точно. Умирает у тех, кто сам к страсти мертв!