— Ну уж как-нибудь… Хоть отдохнем. Может, разрешат с собой раскладушку взять.
— Что толку, она у тебя все равно на даче.
— А тебе обязательно надо меня расстроить! Я вяло отмахнулась. Ложный номер рейса не давал покоя. Озарение снизошло в тот момент, когда Наташка завершила очередной нервный марафон по квартире и собралась передохнуть.
— 495 — код Москвы! — торжественно объявила я. — Незваные гости и обыск отменяются.
— А сами они об этом знают?
Склонив голову к левому плечу и прижав руки к груди, подруга смотрела на меня с надеждой на положительный ответ.
— 495 — код Москвы и первые цифры названного Кэтькой рейса. Она известила нас о том, что уже находится в столице, но явно не у друзей. Рассчитывала на нашу сообразительность.
— Правильно рассчитывала. — Наташка распрямилась и пригладила на висках прядки волос. — В парикмахерскую пора. Подожди… а следующие четыре цифры — номера дома и квартиры. Получается, что она там?
— Не знаю. Никак не могу сосредоточиться, все время отвлекаюсь. Может, нам надлежит приехать к Кэтьке именно в четыре часа? С костылями.
— Зачем ей дома костыли?
— Они не ей, нам нужны. Отбиваться от бандитов. Потом пристроим их к «Венере» и пистолетам. Короче, мне кажется, что она просила нас приехать к ней домой к четырем часам. Скорее всего, утра… — Я покосилась на слабо разбавленную светом фонарей темноту за окном. — Или, что звучит немножко страшнее, ночи. Если бы Кэтька имела в виду дневное время, назвала бы шестнадцать часов. Именно эта цифра задержалась бы у тебя в памяти. Ты упорно талдычила мне про четыре часа. В таком случае вариант с непрошеными гостями исключается, а Кэтьке ни к чему наводить тень на плетень.
— Надо же! Стоило Катерине выбраться за границу, как стала шифровальщицей. Неужели занялась шпионажем? Или она занималась им и раньше? Пристрелила подозрительного мужика в поезде, приняв его за вражеского агента, оружие спрятала в своем холодильнике. Как же ей в ее деятельности и без оружия. Мама дорогая! Голова идет кругом. А этот ее самородок! Мы же почти ничего о нем не знаем. Да что мы! Кэтька и та никаких цитат из его прошлого не приводила.
— Ты о чем?
— О Тимуре, вестимо. Истинный самородок. Ни папы, ни мамы. Сам стоматологом родился. Наталья взглянула на часы: — Ир, время — второй час ночи. Что-то мне страшновато ехать к Кэтьке. Может, твоя интуиция малек свихнулась? Выдаешь версию за версией и следующей версией погоняешь. Первый раз с тобой такое. — Наташка нервно потирала руки. — Кажется, Катерина озвучивала какой-то вариант с такси? Или это ты мне его навязывала? Как жаль, что мы с тобой порядочные жены. Был бы хоть один любовник, можно было прихватить его с собой. В качестве непреодолимой силы.