— Бэ! — поиздевался он. — Ну, а ты че, костылями на Восток собрался лечь? Так это не трудно, можем организовать!
— Организуй, будь другом! — почти крикнул я, уже чувствуя, что теряю грань между сознанием и беспамятством, уплываю в полное несоображение. Я испугался вдруг, что все эти пляски утопленников и зарезанных вокруг, девка-труп, с которой я вот только трахался, мертвый чувак — собутыльник, упырек в траве — все это чушь, бред, пьяный сон, и меня так никто и не убьет! Ужас взял так и остаться в живых, я крикнул снова:
— Убейте же меня, кто-нибудь!
Сонм мертвых лиц снова обернулся ко мне: вот сейчас кинутся, им ведь так хочется! Но нет, отвернулись, заплясали дальше.
— Куда же вы? — жалобно позвал я.
— Шут, Шут, тихо, что ты разорался? — рука Дамира тяжело легла мне на плечо, надавила: — Сядь!
Я упал в траву, надо мной закачались свинцовые начищенные звезды.
— Почему… почему меня ни…никто не трогает?! Дамир, послушай, я… я больше… не могу! Кругом одни гопы, я не нужен даже своей матери! Король… она меня не любит, да, совсем не любит. Я не нужен ни… никому… Но это херня, а глав… главное, я не нужен сам себе! Я себя… «I hate myself, I want to die!!!» — снова заорал я. — Я хочу к Курту, к Юре Хою, к Янке… Я к вам хочу, Дамир!
— Шут, ты меня слышишь? Уймись, ладно?
— Ну, унялся, и что? Слушаю! — я затих, замер от тупой бессмысленности собственного живого «я» в этом мире мертвых. Меня будто тащило, башкой по доскам, зацепив ногой за карусель.
— Хозяин запретил нам тебя принимать. Ты — первое живое существо на этой территории за последние… В общем, очень долгое время!
— Ну, и че? — уже равнодушно спросил я. Какая разница, чего он скажет, если ничего не изменится?
— Маша ведь тебе уже говорила, ты нам живой нужен! И вообще, я думал, ты и сам все понял, когда с ней в траве покувыркался! Мы будем пить тебя постепенно, по капельке, чтобы на всех хватило. Наши девки будут иметь тебя, вытягивая жизнь. А мы просто потихоньку, очень маленькими глоточками, почти незаметно пить кровь. Пока ты весь не изойдешь и не иссохнешься. А потом, когда весь кончишься и больше нам не будешь пригоден, мы тебя выбросим. Окажешься в голой степи, и враз погибнешь. Но не радуйся, ничего особенного не произойдет. Тебя просто не станет. Совсем. Ты станешь прахом. Души-то у тебя нет, она отправится прямиком в ад, а все остальное из тебя высосем мы.
— И че, я даже подохнуть нормально не смогу? — до меня начало доходить: — Но я же не хочу так, я к вам хочу!
Я уже сам не понимал, что говорю, да и что конкретно хочу, тоже.