В глазах Потаповой добавилось растерянности.
– Это та недавняя история, про которую вы слышали, – сказал Китайгородцев. – Когда ваш Антон стрелял…
Он следил за реакцией собеседницы и обнаружил вдруг, как она ошеломлена.
– В этом нападении участвовал Шаров, – сказал Китайгородцев. – Теперь он в розыске.
– Я вам не верю! – сказала Потапова.
– Мы можем вызвать Антона, – пожал плечами готовый к подобному развитию событий Китайгородцев. – Он вам подтвердит.
– Вы все лжете! – все более укреплялась в своих подозрениях женщина.
– Я вам не враг. А уж Антон – тем более.
– Все вы заодно! – произнесла Потапова в сердцах.
Она озлоблялась на глазах, и уже почти не оставалось сомнений в том, что на контакт она не пойдет.
– Нам нужен Шаров, – сказал Китайгородцев. – Только он. Скажите, где его искать…
Потапова состроила фигу и торжествующе продемонстрировала ее Китайгородцеву. Он не обиделся. Не до обид сейчас было.
– Даже если бы я знала, – промолвила мстительно Потапова, – даже тогда я не сказала бы!
– Почему? – кротко осведомился Китайгородцев.
– Я вас всех ненавижу!
Она понимала, что здесь ей больше не работать, и теперь не сдерживала эмоций.
– Вам придется мне сказать, – начал было Китайгородцев, но ему снова была показана фига.
А до того, как сюда прибудет милиция, оставалось меньше часа.
– И не надо ссориться со мной, – сказал Китайгородцев, с неискренней внимательностью разглядывая фигу. – Потому что только я один… кроме вас, разумеется… знаю, что мальчик, которого называют Алешей Проскуровым, – это ваш сын.
Он видел, как фига дрогнула.
Тогда он посмотрел женщине в глаза.
– Бред какой! – сказала Люда.
И нервно улыбнулась.
Китайгородцев включил ноутбук и продемонстрировал собеседнице фото Вити Потапова.
– Я был в деревне у вашей матери, – сообщил Китайгородцев. – Этот мальчишка поразительно похож на Проскурова. Вы со мной согласны?
– Нет! Ничего общего!
– Это легко установить. Возьмут анализ у Проскурова, возьмут у этого мальчика – и медицина даст ответ.
– Я на это разрешения не дам! – быстро сказала Потапова.
– Вы думаете, Проскуров будет дожидаться вашего разрешения? – пожал плечами Китайгородцев. – Да и потом – вы ведь все равно будете в тюрьме. Вы не сможете воспрепятствовать.
Женщина была деморализована, и надо было не дать ей опомниться.
– Здесь, – повел рукой вокруг Китайгородцев, – никто, кроме меня и кроме вас, не знает о том, что Алеша – это ваш сын. Я раскопал это дело, но пока никому не сказал. А когда скажу – тогда у вас начнутся настоящие проблемы.
– Это все неправда! – сказала женщина беспомощно.