– Анна Михайловна, голубушка, спасите, вызовите милицию, это бандиты, меня хотят уби-и-ить!!!
Соседка брезгливо отпихнула его от себя и скрылась за дверью, предварительно покрутив пальцем у виска. Толстяк как был, на четвереньках, вполз в квартиру и тут же послышался лязг закрываемых замков. Похоже, их было не меньше шести. На лестничной площадке осталась только вконец размочаленная рыбина и пятеро бездомных котов, осторожно выбирающихся изо всех углов.
– Элеонора, а почему они на нас не среагировали, мы же все время рядом стояли, ты им глаза отвела?
– Догадливый, однако. И что же получается, вот это ничтожество и заварило всю кашу?
– Да, он это. Элеонора, ты как хочешь, а я с ним сейчас поговорю как мужчина с мужчиной. Интересно, как он мне в глаза посмотрит после всего, что натворил.
– А я что, против, что ли? Звони.
Сергей позвонил в дверь и встал так, чтобы его не видно было в глазок. За дверью раздалось шарканье, потом неуверенным голосом спросили "кто там". После третьего продолжительного звонка загремели замки и дверь приоткрылась, оставаясь на цепочке. В щелке показалась жирная физиономия Козлова. Зрелище было просто отвратительное: от страха эта рожа вся дрожала как студень.
– Ну, так как насчет переговоров? Мы, вроде, собрались договор подписывать…
При виде Сергея лицо Козлова сначала побагровело, потом стало бледным до синевы, глаза его выпучились, а рот стал судорожно хватать воздух. Я уже подумала, что его хватит удар, но Козлов вдруг хитро улыбнулся, поковырял пальцем в носу, а затем заявил:
– А я в садик сегодня не пойду, у меня температура. И вообще, я с вами не дружу, вы плохие!
…Когда же несколько часов спустя люди Сицилийца вошли в квартиру, глазам их предстало следующее умилительное зрелище: бизнесмен Козлов сидел посреди парадной комнаты в куче муки, высыпанной из нескольких мешков, и лепил куличики, используя для этого хрустальные стопки.
Чуть позже
– Ну, прикол, в садик он не пойдет, надо будет ребятам позвонить. Это ты его так?
– Да нет, сам, со страху. Ладно, вы веселитесь, а я поваляюсь еще, что-то я рано проснулась, десять вечера всего. За кофе спасибо… Эй, в чем дело? Да что стряслось-то?!
Сергей поворачивается и тут даже мне становится страшно. Лицо у него какое-то окаменевшее, а голос раздается как из старого репродуктора:
– Элеонора, фирму мы все-таки потеряли. Знаешь, кто нами решил заняться? Сам Сицилиец. Понял, что Козлову теперь не до бизнеса и захотел прибрать все к рукам. У Валерки жена и дочка пятилетняя. Пока еще есть, их похитили и не отпустят, пока мы не передадим ему фирму. Ладно, пусть, мы молодые, вся жизнь впереди, еще организуем что-нибудь, сейчас не это главное.