– Да, мне еще со школы хотелось хоть иногда надевать что-нибудь современное, то, что носят другие. Однажды в седьмом классе подружка отдала мне свои брюки из блестящей ткани, я даже один раз была в них на школьной дискотеке, а потом тетка нашла их и велела отдать назад. Еще бы, это же БЕЗВКУСИЦА, она именно так произносила это слово, как будто оно все состоит из заглавных букв.
Под влиянием воспоминаний девушка с силой сжимает руку в кулак и кофейная чашка из грубой керамики рассыпается на множество мелких кусочков как яичная скорлупа. Горячий шоколад, который только что принесли, выливается девушке прямо на руку, но та, как будто, не придает этому значения. Осколки она небрежно стряхивает на стол, руку вытирает прямо о черные джинсы. Ладонь абсолютно целая: ни пореза, ни ожога. На лице мужчины не видно ни малейшего удивления; он воспринимает все как должное:
– Так кто тебя обидел больше всех, тетка?
– Да, но не настолько, она все-таки по-своему обо мне заботилась. Другое дело, что от ее заботы часто хотелось просто выть, но это сейчас не так важно.
– Ты как-то говорила, что сотрудницы тебя не воспринимают…
– Да, они относились ко мне как к человеку немного "с приветом", но теперь я понимаю, что отчасти они были даже правы.
– Может быть, у тебя когда-нибудь вытащили кошелек, в транспорте, например?
– Нет, я всегда старалась ходить пешком… Вспомнила! Бесплатная лотерея неподалеку от рынка. Я шла покупать себе зимние сапоги, но остановилась посмотреть, а затем подумала: вдруг, и в самом деле выиграю что-нибудь хорошее. Мне так хотелось, чтобы это была путевка в Египет, или в Африку, или еще куда-нибудь…
– Понял, о ком ты, их обычно называют лохотронщиками. Как раз на днях я был в этих краях, так называемая бесплатная лотерея все еще там. Насколько я знаю, они не закрываются допоздна. Что же, прекрасный выбор, Элеонора! Эти индивидуумы немногим отличаются от разбойников, а, по-моему, даже хуже, чем обычные грабители, ведь обманутое доверие пережить еще тяжелее… Хорошо, на сегодня с делами покончено. Между прочим, играют медленный танец. Как насчет того, чтобы потанцевать?
– Но…. Я…
– На самом деле ты прекрасно танцуешь, Элеонора, а движешься грациознее всех, можешь мне поверить.
Девушка открывает крохотный рюкзачок из прозрачного пластика и достает оттуда помаду и зеркальце в форме сердечка. Потом, что-то вспомнив, бросает зеркальце обратно и подкрашивается без него, глядя прямо перед собой. Она снимает свою зеленую курточку и остается в открытом оранжевом топике с вышитыми цветами и полуприличной английской надписью.