Сам Сторм был с ним в неплохих отношениях. Их отношения не совсем точно можно было назвать вооруженным нейтралитетом, но еще больше они напоминали отношения двух уличных собак, подозрительно и воинственно разглядывающих друг друга. Сторм делал свое дело, и делал хорошо. Уэлш оставлял его в покое. Сторм у этого было достаточно. Если Уэлшу хочется слыть психом — это его дело.
С другой стороны, Сторм не понимал, какую выгоду для дела или организации работы можно извлечь из разноса писаря без всякой причины, только из-за своего настроения. Сторм тоже мог побранить и нередко бранил солдата, когда было необходимо, но никогда — без особой причины. Пожалуй, единственная польза от нагоняя, который давал Уэлш маленькому Файфу, заключалась в том, что он отвлекал поваров Сторма от мыслей о бомбежке и несколько снимал напряжение, чего добивался и Сторм. Однако Сторм слишком хорошо знал Уэлша и понимал, что это была не единственная и не главная причина поведения первого сержанта. Он видел такие вспышки много раз и даже мог предсказать первые слова Уэлша, прежде чем тот их произнесет.
— Ну что, паршивая морда! Где этот чертов список взвода, который я велел тебе приготовить?
Тот факт, что список уже был сделан и вручен и что Уэлш прекрасно знал об этом, нисколько не менял дела.
— Ведь я уже сделал его, — возмутился Файф. — Я его составил и передал вам, Уэлш.
— Что-что? Не ври. Ничего ты не сделал! Ведь списка-то у меня нет! Сукин ты сын…
Сторм молча слушал излияния первого сержанта. Уэлш был настоящий мастер придумывать самые образные оскорбления. Некоторые сравнения, придуманные им, когда он был в ударе, были просто фантастическими. Но когда Файф научился не приходить в ярость и не возмущаться? Повара Сторма широко улыбались, наслаждаясь этой сценой.
Сторм исподтишка наблюдал за ними. Лэнд — высокий, худой, молчаливый; работяга, когда трезв, но безынициативный, неспособный сделать что-либо самостоятельно, без особого приказания. Парк, другой старший повар, — толстый, ленивый, раздражительный; любит приказывать, но терпеть не может получать приказания; вечно жалуется, что подрывают его авторитет. Дейл, маленький младший повар, — мускулистый и крепкий, как кремень, неутомимый труженик, но выполняет работу с таким хмурым, раздраженным, сердитым Бидом, что кажется просто ненормальным, и более чем охотно, слишком охотно, берется за порученные ему дела, если они связаны с какой-нибудь, хоть маленькой, властью. Эти трое были главными членами команды Сторма.
Сторм испытывал внешне суровое, но внутренне мягкое, доброе, почти сентиментальное чувство по отношению ко всем им, недотепам. Он собрал их здесь, потому что чувствовал, как они волнуются, и лишь отчасти — чтобы присматривать за ними, втянул их в непринужденный разговор и стал развлекать смешными историями из своей восьмилетней службы. И все для того, чтобы насколько возможно смягчить то крайнее нервное напряжение, которое начало охватывать все подразделение из-за долгого ожидания. И это подействовало, по крайней мере отчасти. Но теперь эту обязанность взял на себя Уэлш, спуская шкуру с бедного маленького Файфа, и Сторму можно было на время не заботиться о них и подумать о себе.