– Отлично, – неохотно кивнула Молли и поспешила обратно на кухню, чтобы помочь распаковать все необходимое.
– Что все это значит? – спросила ее напарница, Ванесса, и, когда Молли объяснила, фыркнула: – Наверняка еще один франт, у которого денег куры не клюют!
Появилась невеста, вся в белом атласе, чтобы вместе с матерью проверить сервировку стола. Молли наблюдала, как миссис Фофер суетилась возле дочери, то одергивая шлейф пышного платья, то поправляя диадему.
Не оценив горделивого родительского внимания, невеста резко высказалась по поводу цвета салфеток – мол, цвет не модный и вообще это не то, что они заказывали. Брайан сунулся с извинениями и предложением все заменить. Молли же невольно загрустила – сама она никогда не знала такой материнской любви, и первые девять лет жизни ее любила только сестра. Неужели ее мать тоже стыдилась, что родила Молли не в браке?
Несколько минут спустя Молли позвали к дверям, чтобы показать, как выглядит испанский банкир. Высокий темноволосый мужчина увлеченно беседовал с родителями невесты. Он был настолько хорош, что Молли почувствовала, как екнуло сердце. В нем все было ослепительно – от модно подстриженных густых темных волос до безупречно правильных черт бронзового лица, не говоря уж о широких плечах, узких бедрах и длинных ногах.
– Давай, предложи высокому гостю выпивку, – подтолкнул ее Брайан.
Она прерывисто вздохнула, смущенная собственной неожиданной впечатлительностью. В отличие от сверстниц Молли никогда так уж не увлекалась мужчинами. Скоротечные связи матери с разными мужчинами с ранних лет наложили свой отпечаток на характер Молли. Все мужчины, которые встречались Молли, только усиливали ее настороженность и недоверие к противоположному полу.
Чем ближе подходила она к испанцу с подносом, тем с большим интересом оглядывала его.
– Сэр?
Он взглянул на нее сверху вниз, и Молли подумала, что для мужчины у него слишком длинные и густые ресницы, а темные глаза золотистого, даже медового оттенка.
– Спасибо, – Леандро взял бокал и жадно выпил, так у него пересохло во рту.
Если бы Фоферы не были близкими друзьями матери, он сегодня с большим удовольствием остался бы дома. Он неважно себя чувствовал – у него болело горло. Однако не появиться на этой свадьбе ему не позволила совесть, хотя он давно уже перестал посещать всякие свадьбы. Желая побыть в одиночестве, он отпустил охрану и шофера и сегодня вел машину сам.
Солнечная улыбка маленькой официантки изменила ее лицо, и Леандро внимательнее взглянул на девушку. Миндалевидные, как у кошки, зеленые глаза блестели над чуть вздернутым носиком и ямочками на щеках, а сочные розовые губы по форме напоминали лук Амура. Тут он спохватился, что слишком пристально ее разглядывает, и тут же перевел внимание на свой бокал. Но, странно, ему все равно виделись яркие глаза и восхитительно розовый, по-детски припухлый рот. В лице официанточки девичья невинность как-то удивительно сочеталась с чувственностью.