На следующее утро Элла встала еще раньше обычного. Ее организм, возможно, уже приспособился к разнице во времени, но тягостные мысли не давали спать. Как только стало совсем светло, девушка, измученная бессонницей, устало поднялась с постели. Сейчас разве что купание в океане могло бы освежить. Только бы не встретить кого-нибудь из хозяев.
Элла скинула ночную рубашку и пошла в ванную почистить зубы. Один из этих мерзких летающих жуков покончил жизнь самоубийством в раковине, и пришлось куском туалетной бумаги взять его и бросить в унитаз. Бр-р!
Вернувшись в спальню, девушка достала из шкафа купальник. Жаль, что тот вызывающе вырезан на бедрах, но вряд ли кто-нибудь мог ее увидеть купающейся.
Черный купальник, незагорелое тело, — нет, надо признать, она сейчас не в лучшей форме. Такая бледная, непривлекательная — просто смотреть на себя противно. С другой стороны, может, это и на руку — уж очень не хотелось сейчас привлекать чье-либо внимание.
Обернув вокруг бедер полотенце, она вышла из дома. Утро здесь совсем не такое, как в Европе летом. Светло становилось только после шести часов, и переход от ночи к дню был таким же скоротечным, как и от сумерек к ночной темноте.
Солнце поднималось очень быстро, а тропический воздух казался прозрачным и сладковатым. Вдоль низкой каменной стены пучками росла трава. К пляжу вели плоские ступеньки. Ступни наконец коснулись прохладного песка. Удивительный коралловый песок — мелкий, но твердый, на нем четко обозначились тени. Хорошо видны на таком фоне крабы, суматошно удиравшие при приближении человека, некоторые из них такие крохотные, что, если б не шевелились, сошли бы за мелкие ракушки.
Время от времени морские птицы ныряли в волны в поисках пищи, издавая резкие неприятные крики.
Когда Элла добралась до воды, то не могла удержаться, чтобы не посмотреть на дом, о котором вчера говорила Селма. Отсюда, с их пляжа, он виден не полностью, что возбуждало фантазию. Можно разглядеть только широкую крышу, частично скрытую пальмами, и часть коралловой стены. Еще одно доказательство, сверх имеющихся, что сосед предпочитал уединение.
В одном Селма безусловно права — имение, судя по всему, было очень большим. В сравнении с домом Элтхауза вилла, которую снимали Бранеры, просто крошечная, хотя и состоит из четырех комнат, двора с бассейном и сада.
Вода показалась холодной; Элла почувствовала это, как только коснулась пены, набегавшей на берег. Ощущение ошибочное — уж очень теплым был воздух. По сравнению с Ла-Маншем океан горяч, как финская баня.