– А? – встрепенулся Паша.
– Продукты у вас идут хорошо? Или вы ими не занимаетесь?
– Не занимаемся.
– Интересная вещь, – сказал Охлопков. – Есть прямо-таки мертвые точки, где какие-то товары не идут совершенно. Брать будут, если только их бесплатно раздавать.
– Да, – подтвердил Паша. – Так бывает.
Запах туалетной воды становился совсем уж невыносимым. Паша приопустил стекло.
– Жарко? – спросил Охлопков.
– Да, жарко.
– Когда самая жара начнется – придется бросить все и удирать отсюда.
– "Ага, – подумал Паша. – На Канары. Один уже отправился".
– Вы на Канарах были когда-нибудь? – спросил неожиданно для самого себя.
– Нет. Не доехал еще, – засмеялся Охлопков.
Ну что ж, Самсонову будет неплохая пара. Вместе отдохнут.
– Вам где возле цементного?
– Я сейчас выхожу. Вон там, за остановкой, остановите, пожалуйста.
Охлопков затормозил. Паша открыл дверцу машины:
– Кстати, если не секрет, – какой вы водой пользуетесь?
– "Месье N".
– Французская?
– Чистая Франция.
– Надо будет запомнить! Всего хорошего, – сказал Паша.
– До встречи.
Охлопков махнул рукой на прощание и тронул автомобиль с места. Он не знал, что ему даровано право прожить еще кусочек жизни.
– Готовься, трезвенник, – сказал Дегтярев.
– К чему? – поинтересовался Паша.
– День рождения у меня.
– Когда?
– Двадцать второго.
– Я приглашен?
– Естественно. Но чтоб без фокусов – водку пить.
– Не люблю я водку.
– Она расслабляет, Паша. Дает возможность забыть о мерзостях жизни.
– Я не хочу о них забывать. Я от жизни не прячусь. Принимаю ее такой, какая она есть.
– Она мерзкая.
– Она такая, какая есть, – повторил упрямо Паша. – Ее не надо бояться. И никого не надо бояться.
– Ты честен и смел, – усмехнулся Дегтярев.
– Да! – вскинулся Паша. – Да! Да! Да!
– И прожить свою жизнь хочешь так, "чтобы не было мучительно больно…"
– Да!!
Казалось, Паша сейчас бросится на Дегтярева. Дегтярев вздохнул и на всякий случай ушел за стеллажи.
– Однако при всей своей честности ты с женой лихо разобрался, – сказал он оттуда.
– А как я с ней разобрался? – спросил Паша, непроизвольно сжимая кулаки.
Дегтярев этого не видел и поэтому ответил спокойно, даже с издевкой:
– При разводе себе квартиру отхватил – ее квартира была-то, Светкина.
– Ей мама с папой еще одну купят, – сказал Паша зло. – Наворуют денег и купят.
– Они не воры, они – честные труженики.
– Честные труженики икру ложками не жрут. И две машины на семью честные труженики не могут иметь.
– А сколько могут, Паша?
– Одну.
– Это ты так решил?
– Я.
– А кто ты такой?
– Я – Павел Барсуков.
– И имеешь право?
– И имею право.
Дегтярев вышел наконец из-за стеллажей, руки держал в карманах и вообще вид имел праздный.