Что ж, подумала Лайза, это объясняет все и ничего. Кто такая эта Марион, что он не может даже имя ее произнести без отвращения? И этот малыш, так похожий на Харриса.
— Но почему? — Лайза прикусила язык, мысленно обругав себя за глупость. Ей не надо ничего знать, она ничего знать не хочет… Но это было неправдой.
На лице Харриса промелькнуло неопределенное выражение, но так быстро, что Лайза его не уловила. Он уставился в свою пустую вазочку из-под мороженого — во всяком случае, это происшествие не отбило у него аппетита, затем тяжело вздохнул и смерил Лайзу ледяным взглядом.
— Потому что, — произнес Джек голосом еще более ледяным, чем взгляд, — потому что милейшая Марион верит в то, во что, несомненно, поверите и вы, моя дорогая мисс Нортон. Она считает, что я отец мальчика.
И он замолчал.
Это неожиданное заявление как бы воздвигло между ними каменную стену. Однако глаза Харриса бросали вызов Лайзе, требуя от нее ответа.
— Во что я поверю?! — Теперь уже Лайза вскипела гневом, вызванным чувством вины от того, что он так точно угадал ее мысли. На самом деле девушка и сама толком не знала, что она думает, но свидетельства, по крайней мере те, что лежали на поверхности, были весьма убедительны. Мальчик казался точной копией Харриса, а у его матери наверняка были основания для такой открытой ненависти к скульптору, да и вообще…
— По-моему, вас заносит, мистер Харрис, — отрезала Лайза. — И даже очень сильно заносит. Не понимаю, почему я вообще должна верить — вам, ей, кому бы то ни было. Начать с того, что это не мое дело, и, к вашему сведению, мне все это совершенно безразлично.
— Ах так… — мягко произнес Харрис, но глаза его сказали девушке много больше.
Он словно бросил ей в лицо ее же собственную ложь, и не было нужды говорить что-либо вслух.
А потом он широко улыбнулся, но улыбка не отразилась в глазах.
— Стало быть, нет смысла ни подтверждать что-то, ни отрицать, — сказал Харрис. — Так что не будем и стараться. По-моему, нам пора идти.
И он быстро поднялся, протянув руку Лайзе, чтобы помочь той встать, так что девушка не успела ни о чем подумать. И только когда она уже была на ногах и ее мягко развернули, чтобы снять слюнявчик тонкими пальцами, дразняще коснувшимися ее затылка, Лайза сообразила, насколько ловко он увел ее от дальнейшего обсуждения этой темы.
Девушка сбросила руку Харриса, но, пока она шла перед ним к двери, не зная, что делать: остаться с ним или взять такси и покончить со всем этим, как с дурной шуткой, ощущение его пальцев преследовало ее.
Прохладный вечерний ветерок слегка отрезвил Лайзу, и, невзирая на доводы рассудка, она замедлила шаг, позволив Харрису нагнать ее, и пошла с ним в ногу через площадь, а оттуда — в узкую аллею налево.