Вокруг Света 1999 № 03 (2702) (Журнал «Вокруг Света») - страница 26
На Каиш-да-Рибейра, у бывшей гавани, на набережной многие дома отреставрированы, перед ними выстроились длинные ряды разноцветных стульев — тут полно кафе и ресторанов. Некоторые, вроде паба-закусочной «Муру», вынесли свои столики прямо к парапету. Старая, кажется даже колченогая мебель. А вокруг столиков — украшения в виде допотопных швейных машинок и упряжи для волов. Рибейра, вероятно, самая оживленная часть города, по крайней мере, сюда забредают туристы со всех концов света. Владелец паба даже показывал с гордостью стопку внушительных альбомов с автографами посетителей, где мы нашли и автограф по-русски.
— Да, был тут у меня один гость из вашей страны, — поведал нам хозяин паба. — Он приплыл в Порту на самодельном плоту. У него не было ни визы, ни документов на суденышко, так что полиции пришлось его задержать. Вызволять его приезжал ваш консул из Лиссабона... А гость и расписался в альбоме: «Силкин. Неудачный мореплаватель».
В отличие от него моряки и купцы самого Порту были удачливыми. Город жил мореплаванием и торговлей. И в противоположность Лиссабону тон в Порту задавала местная торговая элита. С раннего средневековья вплоть до XVII века действовал закон, запрещавший аристократии строить здесь дворцы и вообще находиться в городе более трех дней. Даже король не имел в городе своей резиденции и проживал на правах гостя в Епископском дворце. Порту всегда был городом промышленным, торговым, буржуазным, стремился к автономии от центральной власти и находился в оппозиции к Лиссабону. Поэтому в Порту нет дворцов знати, зато в деловой части — импозантное здание биржи и множество особняков, сооруженных местной буржуазией. Торговые улицы педантично разделены в соответствии со специальностью торговцев. Трудовой же люд, который во многом и обеспечивал городу процветание, жил в квартале, примыкающем к реке.
Сегодня Байрру-да-Се — беднейший, но самый живописный квартал. Старый город в Порту меньше, чем в Лиссабоне, но лабиринт его улиц еще более причудлив и запутан. На узких темных проулках, за веселой набережной Рибейры, пяти- и шестиэтажные дома стоят так близко друг к другу, что, кажется, соприкасаются балконами. И всюду развешано белье. Не только белье — клетки с птицами, кондиционеры, да мало ли что еще. И весь нижний город неведомо на чем держится. Все здесь кренится и шатается. На улицах-лестницах, порой напоминающих проходные дворы, женщины прямо на ступенях стирают белье. Повсюду бегают дети, то и дело попадаются чистильщики обуви и торговки сардинами, а в садиках на задних дворах кричат петухи. Кажется, население квартала никогда не покидает насиженных мест.