К тому же Говард не чувствовал себя отдохнувшим, беспокойный сон лишь немного снял усталость, не избавил его от тревожных мыслей.
Тяжело вздохнув, Говард перевернулся на другой бок и с силой пнул кулаком подушку. Вся беда была в том, что он никак не мог забыть о Конни, спящей недалеко от него в своей комнате, комнате очень женской, с покрывалом в цветочках и розовыми простынями. Вчера Говард так и не смог удержаться от искушения зайти туда. И хоть он не солгал, сказав, что искал бритву, это было всего лишь предлогом.
Ему хотелось подловить Конни, найти в комнате что-то, говорящее о присутствии в ней Прайса, доказать самому себе, что она лжет. Говард просто не мог поверить в то, что мужчина, настолько близкий к ней, мог сдержаться и не залезть в ее постель. Черт побери, когда он сам впервые почувствовал безудержное желание заняться любовью с Конни, они знали друг друга всего лишь несколько часов. Так что вряд ли Прайс мог упустить такую возможность.
Правда, ему не удалось ничего найти, но это мало что доказывало. К тому же они ведь были помолвлены. Какое же еще доказательство было нужно? Ящик стола, полный презервативов, или забытые под кроватью трусы?
Нахмурясь, Говард перевернулся на спину, эти мысли причиняли ему почти физическую боль. Какая разница, что он предвидел эту ситуацию. Все воображаемые картины, встававшие перед его мысленным взором во время пленения в Умпале, не шли ни в какое сравнение с реальностью. Но она ведь была его женой, разве не так? Конни была его женой, и будь он проклят, если отдаст ее без борьбы!
Говард потянулся за лежащими на столике возне кровати часами. Было без пятнадцати шесть. Когда, черт возьми, обычно встает Конни? Сам он привык просыпаться рано, а если учесть разницу во времени…
Спустив ноги на пол, он сел на кровати. Хотя за окном светило солнце, в комнате было холодно. Съежившись, Говард, захватив по дороге свитер и натянув его, подошел к окну. Подбородок был колючим, неплохо бы купить бритву и побриться до приезда матери. Там, на базе, его вид ужаснул ее, к тому же сейчас руки стали уже гораздо тверже.
Относительно, во всяком случае, поправил себя он, выглядывая из-за шторы. Визит сюда отнюдь не способствовал укреплению нервов. К великому облегчению Говарда, возле ворот никого не было видно.
Под окном находилась батарея отопления, но она была совсем холодной. Если спуститься вниз, то можно будет разжечь огонь в камине. Вряд ли Конни станет возражать.
На лестничной площадке было еще холоднее, она была слишком мала, чтобы устанавливать батарею отопления, на нее выходили двери в ванную, в комнату для гостей… и в спальню Конни.