– Привет, Гарри, я Ромильда. Ромильда Вейн, – сказала она громко и уверенно. – Хочешь, переходи в наше купе. Совсем необязательно тебе сидеть с этими, – прибавила она театральным шёпотом, указывая на заднюю часть Невилла, которая снова торчала из-под сиденья, где он всё ещё пытался нашарить Тревора, и на Полумну успевшую надеть очки, которые делали её похожей на очумевшую разноцветную сову.
– Это мои друзья, – холодно сказал Гарри.
– О! – воскликнула девочка, страшно удивившись. – Ну ладно.
Она удалилась, плотно закрыв за собой дверь.
– Люди считают, что у тебя должны быть крутые друзья, не такие, как мы, – сказала Полумна, снова продемонстрировав свою убийственную честность.
– Вы и сами крутые, – коротко ответил Гарри. – Их-то небось не было тогда в Министерстве. Они не сражались рядом со мной.
– Это ты очень мило сказал, – просияла Полумна, поправила сползающие с носа спектрально-астральные очки и углубилась в чтение «Придиры».
– Ну, мы тоже не сражались с ним лицом к лицу, – сказал Невилл, выбираясь из-под сиденья с волосами, полными пыли и какого-то пуха. В руках у него сидел Тревор с выражением покорности судьбе. – Ты один сразился с ним. Послушал бы ты, как о тебе говорит моя бабушка. «У этого Гарри Поттера больше характера, чем во всём их Министерстве магии!» Она бы всё отдала, только бы ты был её внуком…
Гарри смущённо засмеялся и поскорее заговорил о результатах СОВ. Пока Невилл перечислял свои оценки и гадал, позволят ли ему заниматься трансфигурацией на уровне ЖАБА, если он получил всего только «удовлетворительно», Гарри, почти не слушая, смотрел на него.
Детство Невилла, так же, как и детство Гарри, сломал Волан-де-Морт, но Невилл не подозревал, как близок он был к тому, чтобы поменяться судьбой с Гарри. Пророчество могло относиться к любому из них, но Волан-де-Морт по каким-то неведомым причинам решил, что речь идёт о Гарри.
Если бы Волан-де-Морт выбрал Невилла, сейчас Невилл сидел бы напротив Гарри со шрамом в форме молнии и с грузом пророчества на плечах… Или не сидел бы? Отдала бы мама Невилла жизнь за своего сына, как отдала её Лили за жизнь Гарри? Конечно, отдала бы… Но что, если бы она оказалась не в силах заслонить своего сына от Волан-де-Морта? Что, тогда вообще не было бы никакого Избранного? Пустое сиденье там, где сейчас Невилл, и Гарри без всяких шрамов провожала бы на вокзал родная мама, а не мама Рона?
– Что с тобой, Гарри? Тебе нехорошо? – спросил Невилл.
Гарри вздрогнул:
– Извини… Я просто…
– Мозгошмыга словил? – сочувственно осведомилась Полумна, глядя на Гарри сквозь свои громадные радужные очки.