Прекрасный незнакомец (Айртон) - страница 4


Стивен сидел в баре уже несколько часов и наблюдал, как за окнами беснуется ураган, щедро поливая стекла и выбивая на них барабанную дробь, как буйный ветер выгибает деревья, как тьму за окном прорезают вспышки молний и сотрясают раскаты грома.

Возвращаться в такую погоду на базу на своем мощном гоночном «Харлей-Дэвидсоне» он счел безумием. Да и настроения для этого не было. В состоянии психологического надлома лучше побыть какое-то время вдали от сослуживцев, от их бесконечных расспросов и назойливого сочувствия, к тому же далеко не всегда искреннего.

Хотелось просто напиться и побыть в одиночестве. Или, оставаясь инкогнито, излить душу кому-нибудь постороннему, перед кем не страшно обнажиться изнутри. Потом случайные собеседники расстанутся и разойдутся в разные стороны, быстро забыв этот странный, сумбурный разговор двух абсолютных незнакомцев.

Он даже оставил в номере свою кожаную пилотскую куртку со всеми летными эмблемами, с которой обычно редко расставался, тем более, когда предстояла поездка на мотоцикле. Но это одеяние слишком привлекало к себе внимание, и в толпе окружающих, особенно в барах, всегда находился чересчур общительный и назойливый человек, чаще всего бывший пилот. Номер в гостинице Стивен интуитивно заказал себе заранее, сразу по прибытии, и явно не прогадал. С началом разгула буйной стихии холл гостиницы, который было видно из бара, стал быстро наполняться различными людьми, главным образом пассажирами самолетов, рейсы которых были отсрочены по погодным условиям.

Стивен допивал уже вторую двойную порцию виски со льдом, вновь и вновь прокручивая в голове результаты недавнего происшествия. В руководимой им группе курсантов летной школы во время учебного воздушного боя один из учеников, выполняя фигуры высшего пилотажа, не рассчитал маневр и попал под воздушную струю от двигателя впереди летящего самолета. В результате — потеря управления, беспорядочное падение самолета и попытка пилота катапультироваться, закончившаяся трагически.

Заело фонарь кабины, и при срабатывании катапульты парень пробил его собственным телом.

Конечно, официально капитан Стивен Брайтон не был виноват в случившемся. Это подтвердило и служебное расследование. Но осталась горечь и щемящая пустота в душе, которая всегда возникала, когда он терял кого-то из своих друзей и сослуживцев. Сама профессия летчика предполагала высокий уровень риска и неизбежность потерь. Но привыкнуть к этим потерям было невозможно. Тем более что на его долю пришлось слишком много утрат.

В раннем детстве, когда Стиву было всего четыре года, умерла его мать. Ее унес рак легких. Потом в корейском небе погиб отец. На него навалилось сразу два реактивных МИГа. Тогда новейшие реактивные «Супер Сэйбры» только начали поступать на фронт, и на своем устаревшем винтокрылом самолете у отца практически не было никаких шансов на спасение.