Адам откинулся на сиденье. Что могло еще приключиться? Ему хотелось поскорее оказаться дома, принять душ и повидать дочь, но сначала надо разобраться с текущими делами. И взять с собой документы, почитать дома на сон грядущий.
Кевин ждал его в своем кабинете. Мужчины поздоровались.
— У тебя кофе есть? — спросил Адам.
— Только растворимый.
— Давай. Может, и бутерброды найдутся?
Стоун рассмеялся и кивнул.
— Будет и такое дело.
Пока помощник ставил электрочайник и доставал нехитрую провизию, Адам расслабил галстук и вытянулся на диване.
— Ну рассказывай, что тут у вас приключилось.
— Николос Картленд умер, — без какого-либо предисловия сказал Кевин и поставил поднос на невысокий столик.
Харрисон присвистнул. Николос Картленд был их давним клиентом, занимался бизнесом, и вполне успешно. Близких приятельских отношений они не поддерживали, но иногда могли вместе пообедать.
— От чего же он умер? — снова поинтересовался Харрисон, наливая себе большую кружку крепкого кофе.
— Сердечный приступ. Никто и не знал, что у мистера Картленда больное сердце. Для всех это было полной неожиданностью.
— Да, пожалуй, — согласился Адам. — Сколько ему было? Пятьдесят?
— Пятьдесят три.
— Совсем еще молодой. Похороны когда? Или уже похоронили?
— Вчера.
Адам помолчал. Он не любил ни похорон, ни поминок. Они у него ассоциировались с утратой жены. Линда, его девочка. Как это давно было. Боль от потери до сих пор бередила душу.
Мысли о жене он прятал в самый дальний уголок души и не позволял себе часто о ней думать. Слишком больно. Слишком живо.
— Когда состоится оглашение завещания? Или ты еще ничего не планировал?
Алекс заметил, как Кевин замялся.
— В чем дело? Что насупился сразу?
— Мистер Картленд увлекался букинистическими книгами, — сказал Кевин. — И не просто собирал разные старинные книжки. Его увлекала одна серия. Подробностей я не знаю. Мне известно только, что он владел одним редким экземпляром. Это книга «Крик в пустыне», издана она была в Берлине, в 1801 году.
Адам уважительно кивнул. Он не мог знать, сколько стоила подобная книга, но предполагал, что немало.
— Видимо, неплохой экземпляр.
— Да, — скептически кивнул Кевин. — С этим неплохим экземпляром и возникли трудности. Мистер Картленд завещал книгу некой девице, которая к его семье не имеет никакого отношения.
— Любовница?
— А черт его знает. Может, и любовница, теперь у него не спросишь, да и по большему счету не наше это дело, кто чьей любовницей был. Девчонка совсем молодая, двадцать два года, некая мисс Моника Эллиотт.
— Ты с ней уже связался?