— Правда зависит от вашей точки зрения, — Саймон закрыл клетку Раджи, изумляясь, что король зашёл так далеко. — Как говорил мой адъютант: «Лучше быть слепым, чем смотреть на вещи только с одной точки зрения».
— Я не хочу слышать вздор, которого ты нахватался у того индуса-полукровки, — отрезал Георг. — Ты не набоб [3] с воодушевлением читающий лекции о своих странствиях и развлекающий гостей проделками своего питомца. Мы оба знаем, что твой удел значительней.
Пальцы Саймона замерли на затворе клетки Раджи, в целях осторожности он придал голосу спокойный тон:
— Вам виднее.
— Для игр нет времени. Я знаю, что вчера ты посетил парламент. Присматриваешься?
Саймон не отрицал этого. Ни факт открытия того, что всего лишь час, проведенный с его старыми друзьями, показал ему, как сильно изменились его взгляды на политику. Управление с отеческой терпимостью больше подходило для времен его деда, но Французская революция и поражение в Америке изменили ожидания людей.
К сожалению, старая гвардия ответила упрямством и введением драконовской политики, что вызвало дополнительные трудности. Им следовало бы прислушаться к недовольным голосам. А это означало переустройство палаты общин, чтобы она представляла не только богатых землевладельцев.
Не то чтобы Саймон намеревался сообщить его старым союзникам о своих новых идеях. Нет. На первых порах ему следовало продвигаться медленно, по чуть-чуть. Старая гвардия плохо отреагировала на намёк о реформах — он должен будет заверить их, что его мероприятия не предполагают смены правительства. Медленное, умеренное изменение было единственной вещью, которую они могли принять.
Повернувшись, Саймон заметил, что король смотрит на него с неопределенным выражением.
— Ты по-прежнему намерен преследовать свои амбиции до конца жизни, не так ли? — Его Величество внимательно изучал его лицо. — Все ожидают, что ты последуешь хорошему примеру Монтита.
В таком случае, все они могут катиться к чертям. Потому что, хотя у Саймона амбиции были по-прежнему велики, он не собирается добиваться своих целей, руководствуясь «хорошим примером» своего деда, проживая жизнь полную лицемерия и скрытого морального распада.
Или совсем отступить, поддержав короля с его сетью интриг. Его Величество был, в лучшем случае, непредсказуем, а в худшем — опасен.
— Я ещё не решил.
— Конечно, решил, — он бросил на Саймона лукавый взгляд. — Или, может, ты не отслужил полный срок в качестве генерал-губернатора. Возможно, ты вернулся в Англию только из-за того, что устал от жары и змей, и проблем с коренным населением. Но ты держался до конца, даже тогда, когда ничтожества говаривали: «У меня есть богатство и чин. Кому нужна эта политика?»