Последняя стена не устояла. Архелай, пораженный мужеством римлян, воскликнул: «Эти люди — безумцы!» — и, оставив город, отступил на полуостров Мунихию, где в маленькой гавани находились его корабли. Там он считал себя непобедимым.
Стоя на возвышенности, он смотрел на пылавший Пирей, один из красивейших городов Греции, и на лице его было отчаяние.
А легионы опустошали город: укрепления, стоянки кораблей, оружейный склад Филона, дома, театр, гимназия — все было объято пламенем.
III
Оставив у афинского Акрополя сильное войско под начальством легата Скрибония Куриона, Сулла, невзирая на возражения сподвижников, опасавшихся азиатской конницы на беотийских равнинах, стремительно двинулся к северу. Там находился его легат Гортензий, отрезанный понтийцами, занявшими Фермопилы и Фокиду.
Сулла знал, что против него выступит Таксиль, военачальник Архелая, и удивился, когда перебежчики
сообщили, что Архелай покинул Мунихию, посадив свои войска на корабли, и соединился с Таксилем у Фермопильского прохода.
«Начинаются решающие бои, — писал Сулла Метелле, оставшейся в Афинах, — и если будет на то воля бессмертных, я рассею, как песок, Митридатовы полчища и вымету их, как сор, из Эллады».
Разгромив Архелая при Херонее, где Сулла выступил с пятнадцатью тысячами пехотинцев и полутора тысячами всадников против шестидесятитысячного понтийского войска, император получил известие о падении афинского Акрополя.
Не мешкая, он отправился в Афины судить пленных.