Современная Скобелеву печать высказывала о нем, как о политике, весьма противоречивые суждения. Если И.С. Аксаков писал в своей «Руси», что он «своим орлиным взором обнимал прошедшие и будущие судьбы своего отечества», то «Вестник Европы» отказывал Скобелеву во всяких политических дарованиях и вообще не признавал в нем политика. Это суждение явно ошибочно, поскольку отрицать сам факт политической деятельности Скобелева, как бы журнал ни относился к ней по существу, было невозможно. В этом суждении отразилась идейная враждебность либерального «Вестника Европы» к славянофильской партии и к «Руси». Но оно имело и другие причины. Нужно помнить, что Скобелев никогда не выступал в печати с заявлениями о своей политической программе и вообще о своих взглядах на внутренние дела, которые публицистика того времени считала главными и которым уделяла наибольшее внимание. Вполне понятно, что журнал, может быть, даже вообще сомневался в существовании у Скобелева какого-либо политического мировоззрения, если не считать его речей и выступлений в печати по вопросам внешней политики, которые казались естественными в устах воинственного генерала. Но внешнеполитические идеи Скобелева не были поняты редакцией журнала, она не смогла оценить их прозорливости, почему и не находила в Скобелеве качеств государственного человека и политика. Теми же мотивами, которыми руководствовался этот толстый журнал, объясняются и следующие некрологические строки эмигрантского «Общего дела»: «Бесспорно, Скобелев был генерал необыкновенной храбрости, заслуживший редкую популярность у солдат именно своим бесстрашием и удалью, но гражданское значение его для России было нулевое, а немногие его речи, чуть не ввергнувшие нас в бессмысленную войну, обнаружили в нем политическую бестактность и дикость взглядов московской школы».
Свободным от влияния западническо-славянофильских партийных страстей можно считать политический и психологический портрет Скобелева, нарисованный наиболее передовым журналом «Отечественные записки», редактировавшимся М.Е.Салтыковым-Щедриным. В редакционном обозрении «По поводу внутренних вопросов», написанном после смерти Скобелева, по-видимому, самим Салтыковым-Щедриным (для этого предположения есть основания), говорилось: «Если… никто не знал его заветных дум и идеалов (никто, по крайней мере, из его многочисленных поклонников и друзей еще не сказал, в чем именно они состояли…), то все-таки у него были несомненные, в особенности для нашего времени, достоинства, которые и делали его популярным, как среди солдат, так и в обществе: он не гнался за земными благами, не выпрашивал подачек и не захватывал казенных земель, не занимался гешефтами, мог спать и, по-видимому, даже предпочитал спать в траншее, а не на мягком тюфяке; он относился к солдату внимательно, не крал его сухарей и, подставляя его грудь под пули, подставлял рядом и свою. Это несомненные в наши дни достоинства, достоинства, которым большинство даже удивляется». Журнал отмечает далее, что Скобелев «думал о будущем счастии и собирался помогать мужику», что он «говорил о независимости и свободе народов».