Гамильтон прикрыл трубку рукой — в комнату ввалился Фолби.
— Все врет противный мальчишка, — поняв вопросительный взгляд начальника, тут же проговорил он. — Ни в кого он не стрелял — этакая маленькая каналья!
— Ну, вот что, — сказал Гамильтон в трубку, нервно вздохнувшую на другом конце, — если через сорок минут Барток не явится ко мне в управление, я направлю официальное донесение в городской суд, и можете не сомневаться — вашу газету закроют, да еще со штрафом, на который уйдет все ваше редакционное имущество!
* * *
Город с утра встал в очередь за оружием.
Многие брали по два-три ствола — для себя и членов семьи.
Папаша Тьюберг был в полном восторге, тем более, что люди требовали большой боекомплект, и он уже послал грузовичок за дополнительной партией патронов. Что называется — действительность превосходила ожидания.
— Все как по маслу! — не скрывая своего настроения произнес он, входя в контору. — Битва решена, и мы победили! Только у меня как у Наполеона, ха-ха, во время решающего сражения появился насморк. И, черт возьми, забыл дома платок!
— Вот тебе мой, — Энн протянула ему красивый сине-белый четырехугольник, — он совершенно чистый.
— Спасибо, дорогая! Ты прости, но тебе надо будет сегодня чуть задержаться. Сама понимаешь, какие у нас финансовые дела.
— Хорошо, папа, — ответила дочь, довольно, впрочем, холодно, — я доведу все до полного порядка.
— Ну отлично, я вернусь в торговый зал.
Помимо самой продажи дробовиков тут же в зале двое сотрудников проводили для всех желающих бесплатный инструктаж, хотя оружие было совсем простым и особых навыков не требовало.
Посуетившись около часа в зале, Тьюберг полез в очередной раз за носовым платком, но, порывшись в карманах, его не обнаружил.
«Куда он делся?… Видно, обронил последний раз где-то у прилавка». Пришлось идти в галантерейный отдел и покупать там новый платок за собственные деньги. Он уже собрался высморкаться, но вдруг почувствовал, что насморк прошел сам собой. — «Нет, до чего же чудесный день!»
* * *
Их вызвали звонком из газеты. Дежурному сообщили, что, беспокоясь непривычным отсутствием главного редактора и следуя строгому указанию господина лейтенанта об его срочном розыске, кто-то из сотрудников заехал к Бартоку домой и, после безуспешных звонков в дверь, увидел его сквозь стекло бездыханным в одной из комнат.
Полиция тут же выехала двумя машинами.
Прежде чем войти, Гамильтон приказал внимательно осмотреть все вокруг: двери, окна, траву и дорожку к дому.
Дверь была прикрыта, но не заперта на внутренний замок. Окна были закрыты, и только пятисантиметровая щель оставалась над ведущей в спальную комнату, расположенной на двухметровой высоте, фрамугой. Гамильтон приказал уже проникшим в дом сотрудникам прикрыть ее изнутри, а потом, поднявшись на носки, надавил на стекло кончиками пальцев — фрамуга легко провалилась, образовав примерно такую же щель.