И я подумала: если Он так заботится о цветах, что наделил их красотой, то насколько нежнее охраняет Он детей, которые созданы по Его образу и подобию. Я тихо повторяла себе: "Я дитя Божье, Его любящая забота окружает меня. Я буду покорной и никогда не огорчу Его, а буду только славить Его дорогое Имя и всегда любить Его".
Моя жизнь представилась мне в другом свете. Несчастье и болезни, омрачавшие мое детство, казалось, послужили мне во благо, чтобы отвратить сердце мое от мира и его пустых забав и привлечь его к вечным небесным ценностям.
Вскоре после нашего возвращения с лагерного собрания я и несколько других людей были с испытательным сроком приняты в Церковь. Я очень много размышляла о том, каким должно быть крещение. Даже будучи совсем юной, я понимала, что только один способ крещения разрешен Священным Писанием - полное погружение. Некоторые из моих сестер - членов методистской церкви - тщетно пытались убедить меня, что библейским крещением является кропление. Методистский [20] служитель согласился крестить погружением тех кандидатов, которые предпочитали этот способ, хотя и объявил, что кропление одинаково приемлемо для Бога.
Наконец настало время и нам стать участниками этого торжественного обряда. Был ветреный день, когда мы, двенадцать человек, спустились на морской берег, чтобы принять крещение. Волны были достаточно высоки и с брызгами разбивались о берег, но я приняла этот тяжелый крест, и мир, наполнивший меня, был подобен тихой реке. Когда я вышла из воды, мои силы почти оставили меня, ибо на мне почила сила Господа. И я почувствовала, что отныне не принадлежу этому миру, а восстала из водной могилы для новой жизни.
Во второй половине того же дня я стала полноправным членом Церкви. Рядом со мной стояла молодая женщина, которая также была кандидатом для принятия в члены Церкви. Я пребывала в покое и счастье, пока не заметила золотые кольца на пальцах сестры, а также большие сережки в ее ушах. Затем я обнаружила, что ее шляпка была украшена искусственными цветами и имела дорогие ленты, отделанные кантами. Мое настроение ухудшилось от столь откровенной демонстрации тщеславия со стороны одной из тех, кто претендует на звание последовательницы скромного и смиренного Иисуса.
Я ожидала, что служитель шепотом сделает этой сестре замечание или даст ей правильный совет, но ему, очевидно, был безразличен ее яркий наряд, и он не высказал ей ничего. Нам обеим была протянута рука общения. Рука, украшенная драгоценностями, была пожата представителем Христа, и нас обеих вписали в церковные списки.