Настроение Хогарта поднялось при мысли о том, что этот необычный рейс почти закончен. Тревожное напряжение не покидало его от самого Дублина.
— Ну, Первый, Пензанс у вас под самым носом. Вы прекрасно поработали.
Помощник кивнул и заметил, что огни стали ярче. Неподалеку пятнадцать фонарей освещали воду своими лучами.
Хогарт повернулся и сказал:
— Вот что, Первый, я постою за штурвалом и буду держать прежний курс. А вы пойдите и прикажите людям убрать фок. Полагаю, нам лучше не подходить слишком близко.
— Все в порядке, сэр. Мы можем двигаться…
Не успел помощник произнести эти слова, как внезапно «Королевская Арфа» вздрогнула, словно пришпоренный конь, и ее нос задрался кверху. Весь корпус содрогнулся, и мачты зашатались. Затем, когда она села на гладкий киль, снизу раздался тупой, режущий ухо скрежет. Хогарт услышал ужасный грохот падающих предметов. Шум стих так же быстро, как начался, за исключением жуткого шипения. Затем шхуна продолжила свое плавное, спокойное движение.
— О Боже! — Помощник поднялся с палубы, в то время как Хогарт отпустил скобу, за которую ухватился. — Здесь не должно быть рифов! Мы на правильном курсе, и перед нами огни бухты Маунт.
Хогарт не слышал его. Он прислушивался к зловещему шипению и нарастающему звуку. Затем оставил своего помощника у штурвала, а сам бросился к люку. В лицо ему ударил поток воздуха, вырывающийся из глубин шхуны.
— Вы дьявольски хороший штурман! — прорычал он. — Я живьем сдеру с вас шкуру за это! Вы пробили дыру в днище шхуны.
Астон отчаянно мотал головой, ухватившись за штурвал.
— Этого не может быть, сэр. Боже правый, мы на правильном курсе! Я не мог ошибиться…
— Заткнитесь! Где ближайшая отмель?
— Должна быть слева по борту. — Помощник тяжело дышал, мрачно глядя на штурвал. — Я не мог…
— Направляйтесь туда. Мы тонем.
«Королевская Арфа» быстро наполнялась водой. Хогарт понял это и в одно мгновение схватил топор, который всегда находился под рукой на случай аварии. Наверняка поблизости должен быть еще риф; надо двигаться как можно медленнее. Если шхуна ударится не слишком сильно, у них будет шанс зависнуть на нем, а потом снять ее. На рифе она не утонет какое-то время. Он начал рубить носовые фалы, пока гафель не сник, как крыло подстреленной в воздухе утки. Неистово хлопая парусиной, рухнул фок. Его гафель, упав в море, поднял столб брызг.
Хогарт рванулся на корму и остановился, готовый так же безжалостно свалить грот, прежде чем обнаружится другой риф. Но, казалось, поблизости никаких рифов не было.
— Смотрите! О Боже, смотрите! — Глаза помощника округлились. — Видите это?