И все же Крэк вызывал в нем невольное отвращение.
Однако мыслей избежать не удалось. Лот шагал по черной дороге, освещенной лишь звездами. Мысли грохотали в голове в такт шагам, словно жернова старинной мельницы, и причиняли Лоту почти физическую боль.
Что же я наделал. О боги, что.
У меня была возлюбленная, и дочь, и друг.
А потом я испугался — и теперь у меня нет ни дочери, ни друга, ни возлюбленной.
Лишь ветер развеивает серый пепел, в который превратились их кости.
Я остался один.
Да, там было чего испугаться. Упыри. Инопланетяне. Проклятая книга.
Но теперь мне бояться совершенно нечего. Я потерял все, чем дорожил.
Если бы я смог быть лишь чуточку хладнокровнее. Мудрее. Терпимее.
Я потерял контроль над собой, когда Брюн в первый раз применила магию. Но вся та боль, что она причинила мне, ничто по сравнению с той болью, что я испытываю сейчас.
Дашенька, моя милая девочка. Обаятельная умничка. Сколько было вложено в тебя, сколько женихов бы валялись у тебя в ногах. Господи, я жалел, что у меня нет сына. Теперь у меня нет и дочери. Разве сын был бы так ласков со мной, разве мне бы так хотелось жить ради него?
А ведь Карл, если бы захотел, мог единолично править областью с самого начала. Он мог тогда расстрелять всех нас. Но он не захотел. Когда я спросил его, почему, он ответил: «Я побоялся, что мне будет скучно среди этих медведей. Ты наполовину немец… я подумал, что нам будет о чем поговорить».
А мне теперь поговорить попросту не с кем.
Лот миновал церковь, которую в народе называли Пьяной. Это место посещал почти каждый свадебный кортеж. По русским обычаям, после собственно венчания гости и молодые ехали «кататься» по округе. Обычай требовал от молодоженов переехать семь мостов. Пьяная церковь стояла сразу за первым, Синим мостом, который находился ближе всего к Новгороду. И если до седьмого моста доезжали немногие, то уж хотя бы один мост пересекали все.
Тачстоун выбрался на шоссе и двинулся в сторону города. Лот медленно шел мимо танка — памятника времен Второй мировой войны. Это был настоящий танк Т-34. Его поддерживало в сохранности Новгородское общество ветеранов всех войн. Танк стоял на бетонном пьедестале. Почти до середины гусениц он утопал в пластмассовых венках. Их принесли сюда весной в честь празднования той, старой Победы. О ней теперь помнили лишь ревнители старины. На длинном стволе пушки висели венки из свежих цветов, оставленные многочисленными новобрачными. Резко пахли цветы, кисло воняло шампанским. Видимо, кто-то впопыхах разбил бутылку.
Когда Лот почти миновал танк, из-за него появился серебристый силуэт. Лот узнал Карла и замер на месте. Призрак медленно приблизился. Лот разглядел черные крылья, благодаря которым Шмеллинг держался в воздухе. Он неторопливо помахивал ими, поднимая легкий ветер. На бледном лице Карла темнели черные провалы глаз.