Тед положил голову ей на колени.
— Я подумаю, как лучше поступить.
Он так долго молчал, что Дэнни решила: Тед заснул. Но он поднял голову и стал трепать свою бородку.
— Хорошо, любимая… Кажется, пришло время возвращаться в реальный мир. Я подам заявление…
— А как же твоя книга? — спросила Дэнни; она все еще не была дописана.
— Ну да… книга… — смутился Тед.
Книга так же была миражом — как и дымок над индейской деревушкой.
— Кто станет читать воспоминания волонтера Корпуса мира? Я уже выполнил свой долг, то, ради чего я сюда и приехал, Дэнни. И полностью расплатился по всем счетам. Теперь мы должны заняться твоими проблемами. Возвращаемся домой. Буду искать работу — что-нибудь подходящее для женатого мужчины… — Тед улыбнулся, — и будущего папы. Может быть, в газете, Божьей волей, а если нет, займусь всем, на что хватит сил: реклама, общественные связи, лоббизм и все такое прочее. Нам нужны средства на содержание троих. — Он обнял Дэнни. — Я никогда не забуду это место; оно всегда будет жить в нашей памяти. Затерянный рай!..
— Горячая вода! Новые фильмы! Рестораны! — Дэнни едва не подпрыгивала от радости.
Это был их первый день в Нью-Йорке. "Великое возвращение" состоялось. Тед разделял ее чувства.
Через несколько дней Слоуны забрали свои свадебные подарки из Хапперстауна и сняли небольшую квартирку в Гринвич-Виллидже. В ожидании встреч с будущими нанимателями Теду пришлось расстаться со своей бородой, которую он отказался сбрить ради тестя.
Удача была на его стороне. Вскоре он нашел работу в области общественных связей в корпорации "Самаранд". Обритый идеалист с опытом выживания в джунглях Южной Америки, Тед вдруг очутился в железобетонном небоскребе на Парк-авеню, в стенах международной нефтехимической фирмы, производящей краски и облицовочные материалы. Теперь испанский язык нужен был ему только во время чтения меню в ресторане "Ринкорн Мадрид".
Заработок был вполне приличный, хотя на эти деньги не пошикуешь; коллеги приветливы и жизнерадостны, а работа (к удивлению самого Теда и вопреки опасениям Дэнни) — даже интересной. Преимущественно ему приходилось сочинять пресс-релизы и статьи, разъясняющие преимущества новой продукции концерна, для торговых изданий.
— Жаль, что в "Нью-Йорк таймс" нет страницы, посвященной красителям, — отшучивался Тед.
К тому времени, когда родилась Саманта, не осталось и следа от обросшего волонтера Корпуса мира, одетого в тропический костюм цвета "хаки". Теперь гладко выбритый Тед Слоун носил костюмы от "Брук бразерс" и модные галстуки. Даже Ральф Флетчер, критически отзывавшийся об "эквадорской авантюре" своего зятя, вынужден был признать, что Тед "образумился".