Его волосы были еще влажными, и упавший на лоб золотистый завиток напомнил ей почему-то их рыжего жеребца. Пришлось снова перевести дух, когда он усадил ее на стул рядом с собой.
— Дед, — позвала она, как только смогла говорить, — эти костыли должны быть на чердаке. Знаю, ты их уже искал, и Грегори, но…
— Он тоже искал? — поперхнулся Патрик.
Грегори, честно глядя в озабоченные глаза старика, подтвердил:
— Да, искал, но их нигде нет.
— Не посмотришь еще раз, дед?
Подняв на лоб одну кустистую бровь, Патрик обратился к Грегори:
— Не поможете мне поискать их?
— Конечно.
Они вышли из кухни и поднялись на чердак. Опираясь на балку, Патрик широко ухмыльнулся, показывая пальцем на костыли.
— Почему вы их не заметили, Грегори?
— Из уважения к своей бабушке и хозяину дома, наверное.
— А не потому, что вам понравилась моя девочка?
— Нелли следовало бы сказать вам, что я противник брака, — пожал он плечами.
— Она сообщила мне об этом по телефону, как и я ей о том, что Эллис слишком горяча, горделива и упряма, чтобы быть покорной женой кого бы то ни было. Она противится знакомству с мужчинами с тех пор, как один из моих ковбоев разбил ей сердце.
— Тогда что же вы пытаетесь свести нас? — И Грегори закатил глаза.
— Надежда вечна, сынок. Вы не можете отрицать, что у вас много общего: вы оба любите лошадей и оба пугаетесь затруднительных положений, оба горячие, оба гордые и упрямые.
— Я не против женского пола, но избегаю серьезных увлечений.
— Ну, если вы немного поухаживаете за девочкой, я не выбью из вас душу, Грегори. Но если вы разобьете ей сердце пустыми надеждами, я сделаю то же самое с вашим лицом, хоть оно и достойно обложки журнала.
— Не сердитесь, Патрик, но я сделаю то же самое, если вы причините боль Нелли.
— Я сторонник брака, сынок, — обиделся Патрик. — И жду только фразы: «Я согласна».
— А я не надеюсь ее дождаться.
— Это я уже понял, — заверил его Патрик, потом на мгновение задумался: — Я прожил достаточно долго, чтобы знать о том, что думают женщины, кем бы они ни были. Возьмем для примера Мэри. Она была упрямой, как Эллис, но чтобы ублажить ее, мне стоило лишь назвать ее мисс Мэри, и она таяла, как мороженое в июле.
— Буду держать это в голове, Патрик.
— А теперь отнесите эти треклятые костыли Эллис, пока она не допрыгалась до еще большей беды.
Они обменялись рукопожатиями, закрепляя достигнутое взаимопонимание, и Грегори спустился вслед за Патриком по лесенке, держа костыли.
— Аллилуйя! — ликующе приветствовала их Эллис.
Она бодро выпила «черный, как грех» кофе Нелли и нашла его гораздо вкуснее темной бурды, которую готовила Мэри. Бисквит под подливой просто таял во рту. Отдавая должное кулинарным способностям Нелли, она чувствовала, что предает память бабушки.