— Росс, мне очень жаль, но я не могу сказать, что ты меня удивил. Она не… Я уверена, что ей есть что скрывать. Я собиралась сказать тебе на бейсболе, но…
— Постой. Ты знала, что она ведет со мной какую-то игру? Почему же ничего не сказала?
— Мне казалось, что этого не стоит делать. Ты был так счастлив с ней, Росс.
— Но она обманщица!
— Я не знаю, кто она. Может, это к лучшему, что она уехала.
— Не знаю, Нэт. Ни черта я не знаю!
Он застал деда на веранде. Тот пил чай и разглядывал лекарства, разложенные по отделениям в коробке.
— Обычно их приносит мне Клэр, — в замешательстве произнес он.
— Клэр уехала. — Росс и сам был растерян. — Она сказала дежурному, что не вернется, и уехала в город утренним поездом. Ничего не объяснила, не попрощалась, ничего!
— Но это на нее не похоже.
— Правда? Ты действительно так думаешь?
Он забрал у деда коробку и извлек из нее пачку карточек с расписанием приема медикаментов. Против каждого приема был указан час и проставлены инициалы «К. Т.», внизу каждой карточки стояла ее подпись: «К. Тернер». Надо же, вчера ночью, когда она лежала рядом с ним, ему казалось, что он все о ней знает.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил дед.
— А то, что мы не знаем, какая она на самом деле! — Росс сверился с карточкой, дал деду лекарство и записал время. Если Клэр не объявится, придется искать ей замену.
Господи, вчера ночью все было просто и ясно. Их взаимное влечение обернулось сильным и настоящим чувством, на что он даже не надеялся. Он засыпал с уверенностью, что снова держит свою судьбу в руках.
— Дед, я думал, что понимаю ее, — с болью признал он. — Мне даже стало казаться, что между нами все ясно и просто.
— Сынок, стоит понять женщину до конца, и она теряет для тебя интерес. Это даже лучше, когда в ней остается нечто неразгаданное.
— Да, я чувствовал, что она что-то скрывает. До меня только теперь дошло, как мало она говорила о себе, о своей жизни. Мне следовало самому ее расспросить.
— Возможно. А может быть, она уже сказала все, что тебе нужно было знать.
А что, собственно, он о ней знал? Что она была молчаливой и немного грустной. Удивительно скромной и нетребовательной, очень преданной своей работе, хорошо играла в карты, обладала чувством юмора. Была очень ранимой и… и какой-то настороженной Чем-то она напоминала ему беженцев в Афганистане — у них были такие же несчастные глаза, но они не хотели говорить о том, что пережили.
— Что, если она так и не вернется? — спросил он у деда.
— Тогда ты сам иди к ней, — просто ответил тот.
— Навязываться ей? Ну, не думаю.