Пасхалов задумался. По-видимому, беседа произвела на него сильное впечатление. Прошло три дня, и Пасхалов явился ко мне с тетрадью в руках.
— Разрешите мне сыграть мое последнее произведение, — сказал он, указывая на тетрадь.
— Пожалуйста, — отвечаю, — но отчего же последнее?
— Так я чувствую. Перелистывал я недавно книжку Полонского и остановился на стихотворении "Плохой мертвец", вот и решил в последний раз переложить его на музыку.
Никогда еще, ни раньше, ни позже, не слыхал я таких звуков, полных мощи и воодушевления.
— Больше заниматься музыкой не буду… Не хочу раздваиваться, чувствую, что вы правы, — произнес Пасхалов, несколько успокаиваясь, — помните рассказ про великого художника Ван Дейка? Когда он ушел в монастырь, то не захотел уже раздваиваться между любовью к Богу и художеством, а потому, несмотря на советы игумена, предложившего ему писать иконы, он бросил кисть и краски в протекавшую около монастыря реку Тахо. Оставлю все и приду к вам за наставлениями.
— О нет, — воскликнул я, — я не могу вас учить, сходите лучше к профессору Казанской духовной академии отцу Антонию (который стал впоследствии петроградским митрополитом) [33], он вас наставит. А главное, бросьте пить вино!
Пасхалов обещал. Прошло несколько дней. Вдруг приходит ко мне один знакомый, хорошо знавший Пасхалова.
— Я к вам с новостью, — начал он. — Пасхалов умер.
Затем он рассказал печальные подробности кончины знаменитого композитора.
Пасхалов исполнил свое слово, был у отца Антония, который, между прочим, советовал ему не бросать музыку, но заняться переложением церковных песнопений. Также взял с него обещание не пить. Дня три-четыре Пасхалов не пил, но на пятый день ушел из дома и вернулся поздно ночью. Горничная, которая отворила дверь, с ужасом увидела, что Пасхалова ведет какое-то "страшилище" с огромными сверкающими глазами. Втолкнув его в двери, "страшилище" сказало: "Бери своего барина!" Пасхалов был совершенно пьян.
На другое утро его нашли кончившим свою жизнь самоубийством. А одному из родственников композитора явился враг и с адским хохотом кричал: "А! Он спасаться захотел! Нет, я его задушу!"
И действительно задушил.
Вся Казань сошлась на похороны знаменитого композитора. Тело его утопало в цветах. Отпевали торжественно. Затем собрали большую сумму денег и воздвигли ему великолепный памятник. Я тоже был на похоронах и, идя за гробом, думал горестную думу: на что ему теперь это торжество, когда душа его погибла. Конечно, неизвестно, какова воля Божия, но да сохранит нас всех Господь от такой кончины.