— Именно. — Римма мило улыбнулась.
— И что же, просто за «спасибо»?
— Ну почему же? — Женщина выразительно посмотрела на шефа безопасности «Промбанка» и слегка повела оголенными плечами.
— Я понимаю, — кивнул шестидесятипятилетний, но ещё достаточно бодро выглядящий генерал и обернулся через плечо в тот угол своего обширного кабинета, где находилась широкая кушетка, огороженная ширмой. — Но это как бы само собой.
— Что же еще? — слегка нахмурилась Римма.
— Ты возьмешь на работу восемь моих сотрудников. Все они — хорошие профессионалы, но сейчас оказались без достойной работы. Оклад им положишь по три штуки баксов…
— Да мы столько не заработаем!
— Контракт, который вы подлишите с «Промбанком», легко позволит выплачивать такие суммы. — Генерал успокоительно поднял ладонь вверх. — Я об этом позабочусь.
— А те сотрудники, которые сейчас…
— Уволишь, — пожал плечами Кирилл Борисович.
Майор Фролов и генерал Коржиков
15 июня, пятница: день
К обеду Фролова вызвал к себе генерал. Тот, конечно, уже знал, что следователь Шигарева отказалась закрыть дело Несмелова. Майор не то чтобы очень сильно боялся вполне вероятного разноса — такие вещи практически неизбежны в его работе, тем более под началом Коржикова, — но сейчас он действительно чувствовал за собой вину, поэтому возможный втык от начальства будет вполне заслуженным, а оттого особенно неприятным.
Для себя майор решил так: по делу о Посланнике он будет настаивать на версии о самоубийстве Несмелова и ни словом не обмолвится о Римме Красновой. А в случае с Арлыком придется признать свою ошибку — мол, банда можайских в основном уцелела и очень вероятно, что остался в живых и её главарь. — Разрешите войти, товарищ генерал? — Заходи, Юра, присаживайся, — неожиданно радушно отозвался Коржиков и даже сделал приветсвенный жест рукой. Пораженный Фролов, которого генерал никогда ранее не называл по имени, даже некоторое время потоптался на месте, прежде чем уселся на предложенный стул. Подняв глаза на Коржикова, он отметил, что тот облачен в парадный генеральский мундир, который надевался заместителем начальника ГУВД лишь в особо торжественных случаях. А дальше последовало уж и вовсе нечто из ряда вон. Генерал встал, открыл сейф и вытащил оттуда початую бутылку марочного армянского коньяка «Арарат», тарелочку с уже нарезанными дольками лимона и пару рюмок. Он молча налил себе и майору и провозгласил тост: — За ваше повышение, товарищ подполковник! Оторопевшиий опер чокнулся со своим начальником и, ни слова не говоря, олрокинул в рот коньяк, после чего вытаращил глаза на генерала, надеясь от него услышать объяснение всему происходящему.