Старостин выдержал положенную паузу, потом спросил:
— На днях должна вернуться группа капитана второго ранга Татаринова, которую мы отправляли за Дервишем. Может, дадим им немного отдохнуть?
Правдин наклонил голову:
— Конечно. Обязательно. И почему немного? На месяц всех в отпуск. Пусть как следует отдохнут и наберутся сил. Если все, о чем мы тут говорили, подтвердится, у ребят в ближайшее время будет много работы.
Старший лейтенант Голицын по прозвищу Поручик проснулся от звонка мобильника. На море слегка штормило и немного покачивало. Кубрик, где расположилась на ночь их группа, был залит тусклым синеватым сумраком дежурного освещения.
Голицын автоматически посмотрел на часы. Циферблат с подсветкой показывал два часа ночи. Час Быка.
«Мы провожали Павлика», — вспомнил Голицын.
Накануне группа кавторанга Татаринова наконец-то воссоединилась. Сам Кэп даже не удивился тому, что Поручик встретил их на борту тральщика, отдохнувший и отъевшийся. Обрадовались все, даже Марконя, которому полагалось накрыть поляну. Разумеется, никто к его проигрышу всерьез не отнесся, и в организации застолья приняли участие все соратники.
Пьянка удалась. Начали скромно, в кубрике. Потом пришла новость — документы на отпуск уже подписаны, остается получить деньги и можно отправляться к местам отдыха. Деньги получили и тут же частично потратили в приморском ресторане. Потом доставили Павлика — он же подрывник группы Бертолет — в Питер, на Московский вокзал. Жена Бертолета сообщила ему по телефону, что подала на развод. По такому случаю он все бросил и, не дожидаясь товарищей, помчался домой, в Москву, разбираться. Марконя собрался было ехать с ним, но в последний момент предпочел сначала как следует отоспаться, а потом уже трогаться. Бертолета усадили на скоростной поезд до Москвы. Потом чуть-чуть добавили, вернулись на тральщик и легли спать. И вот внезапный подъем посреди ночи…
Звонил Бертолет. Он был взволнован. Поручик не успел даже сообщить ему, что он думает по поводу таких звонков, как подрывник перебил его:
— Поручик, у меня срочное дело! Поднимай ребят.
Голицын, шлепая по полу босыми ногами, добрался до выключателя и врубил свет.
— Группа, подъем, тревога! — объявил он.
И ловко уклонился от просвистевшего над головой ботинка. Подняв руку, призвал товарищей к порядку и вернулся к разговору с Бертолетом.
— Я их поднял, осталось разбудить, — доложил он ему. — Так что там у тебя?
— Я тут в вагоне обнаружил непонятную хреновину, — начал объяснять Бертолет. — Подозреваю, что это взрывчатка.