Постепенно разговор затих. Собравшиеся смотрели на знакомые места новыми глазами. Они представляли себе кипевшее здесь две с половиной тысячи лет назад ожесточенное сражение. Потом поднялись пограничники.
— Спасибо, очень хорошо посидели. И лекция была очень интересной, — поблагодарил Кобзарь профессора Голубева от имени своих подчиненных.
— Вам спасибо. Вино было замечательным, — ответил Павел Андреевич.
— Надо чаще встречаться, — поддержал его Поручик. — Передавай привет капитану Демченко.
Кобзарь буркнул что-то неразборчиво. Видимо, все еще обижался на Поручика за то, что тот так легко его обезоружил. Пограничники ушли.
Поручик не спеша направился к морю. За спиной он услышал скрип песка. Оглянулся. Оказалось, это неразлучные Капа и Липа. Еще дальше с независимым видом околачивался Гордеев. Остальные разбрелись по пляжу. На поверхности моря змеилась лунная дорожка. Луна светила так ярко — хоть газету читай.
Олимпиада подошла к Поручику:
— Спасибо тебе. Классная была рыбка. Завтра еще половим на обед? Я могу помочь.
Поручик отрицательно покачал головой и показал в море:
— Это вряд ли. Вот кто нашим завтрашним пиленгасом пообедает.
Там, неподалеку от берега, выделывала невероятные прыжки пара дельфинов.
— Говорят, что мы когда-то были дельфинами, — сказал Поручик.
— А Плиний Старший утверждал обратное, — сказала Олимпиада. — Он писал: «Дельфины никогда не забывают, что были когда-то людьми».
Поручик нервно повел плечами:
— Он их плохо знал. Или никогда не сталкивался с обученными боевыми дельфинами. А кто этот Старый Плиний?
— Старший, — поправила Олимпиада. — Он был римским историком, натуралистом и флотоводцем. Погиб при извержении Везувия.
— Ну, если флотоводцем, значит, толковый мужик, — одобрил Плиния Старшего старший лейтенант.
В разговор вмешался Гордеев:
— Дельфины играют, значит, будет шторм, — произнес он весомо и с расстановкой, будто с трибуны.
— Вообще-то необязательно, — Голицын внимательно взглянул на облака. — Но сейчас ты прав, шторм будет, и очень сильный. Надо крепить палатки.
И быстро пошел к лагерю.
Шторм пришел во второй половине ночи, почти под утро. Зюйд-вест сокрушительной силы обрушился на остров. Ураганный ветер срывал палатки. Волны, казалось, перекатываются прямо через остров. Молнии били в море так часто, что не успевала погаснуть одна, как загоралась новая. От грохота можно было оглохнуть. Археологи долго и безуспешно пытались бороться со стихией, потом плюнули, закрепили все, что еще не унесло ветром, и бегом отправились прятаться в казарму к пограничникам.