Из военного городка увезли многое, но, как оказалось, далеко не все. Алюминий, латунь, многочисленные толстые кабели, проложенные в трубах, на которые прежде не обращали никакого внимания, внезапно превратились в выгодный товар. Его с охотой покупали в Латвии, нужно было только перевезти через границу.
Бывший полковник детально изучил, в каких металлах нуждается промышленность соседней страны, знал скупщиков, которые не интересовались происхождением металла и готовы были платить наличными. Завязались нужные контакты, знакомства. Саванюка еще по советским временам хорошо знали как на этом берегу Двины, так и на другом.
Лом цветных металлов он вывозил грузовыми машинами почти открыто, тогда еще сквозь пальцы смотрели на подобные занятия. Он успел вывезти практически все, что оставалось на территории военного городка Волчьи Ямы: километры медного кабеля, дюралевый лом, латунные детали. Он запрашивал за свой товар довольно низкую цену, справедливо полагай, что выиграет на обороте.
Со временем граница понемногу закрывалась, появились таможенные службы, редкие еще погранзаставы. Теперь через Двину переправлялись в основном мелкие контрабандисты, чей груз умещался на небольших лодках. Но воротилы прежних лет, переправлявшие товары контейнерами, сохранили свои позиции. Договорились с таможенниками, как с белорусскими, так и с латышскими.
Одним из таких воротил был и полковник Саванюк. Он являлся последним звеном в переправке товаров с белорусского на латышский берег. Теперь разворованный военный городок стал для него настоящим Клондайком. Ангары, в которых раньше стояли тягачи с тактическими ракетами, превратились в склады контрабандного товара. Сюда загоняли фуры со спиртным, сигаретами, бытовой аппаратурой и компьютерами. Машины заезжали ночью, и ни одна живая душа из непосвященных не знала об этих маневрах. Затем на пару часов на границе открывалось окно, военными дорогами машины подъезжали к Двине, и понтонный паром переправлял их на другой берег.
Но аппетит, как известно, приходит во время еды. И денег никогда не бывает много. Сперва Саванюк радовался двум–трем тысячам зеленых, полученным за переправку, затем его уже не могли удовлетворить и десять тысяч. Но большего выжать из своих клиентов он не мог. Особенно его бесило то, что приходилось делиться с таможенниками, которые, как считал бывший полковник, почти ничем не рисковали.
Около двух часов ночи, когда небо было затянуто низкими грозовыми тучами, а в воздухе уже пахло близким дождем, три белых «КамАЗа» с трехосными фурами подъехали к погранзоне, проходившей в десяти километрах от самой границы. Сзади уже остался Браслав, который машины миновали пятнадцать минут тому назад.