— Погоди, я придумала! — радостно вскрикнула малышка и опять выбежала из дома.
Вернулась важная и молчаливая. Вразвалочку подошла, склонилась, ухватила холодными пальчиками за подбородок. От нее пахло свежестью, какими-то душистыми травами, парным молоком, нездешним солнцем. И тонкая струйка воды полилась из ее рта к сухим, потрескавшимся губам князя.
— Так лучше? — спросила, наклонив голову к плечу. — Я прям с водостока набрала. Тебе не противно?
Влад чувствовал себя желторотым птенцом, которого в гнезде поят заботливые родители. И это была самая вкусная вода, которую за всю жизнь довелось попробовать романскому аристократу. С мягким щелчком лопнули кандалы. Зуд и жжение во всем теле возвестили о начале процесса регенерации. Влад наугад махнул рукой, зацепляя ближайшую нить силы. Со звоном вылетели окна, в комнату хлынул дождь. Грязноватые потоки воды закружились водоворотами, вовлекая в свой грозный танец предметы интерьера, осколки стекла, покореженные цепные звенья. И Влад поднялся во весь рост, воцаряясь над стихией, демонстрируя ей свое главенствующее положение. Он готов к мести. И какой же сладкой она будет!
— Да ты сам колдун! — Возмущенный голосок раздавался из-за кровати, где, вжавшись в уголок и забаррикадировавшись подушками, находилась его спасительница. — Точно! Сказка даже такая есть — мне бабуля рассказывала. Марья Моревна тридцать лет могучего колдуна в чулане в цепях держала, пока Иван-царевич ему водицы испить не поднес! Тоже — дурачина венценосный! А ты — Кащей!
Сила мгновенно успокоилась, как будто на пенные буруны плеснули тягучего жирного масла. Влад расхохотался, вытащил девчонку за шкирку, приблизив свое лицо, грозно посмотрел в глаза:
— В следующий раз десять раз подумай, прежде чем помогать незнакомцам. Сказка — ложь, да в ней намек…
Птичка-синичка трепыхалась, пытаясь вырваться из цепкой хватки внезапно помолодевшего «дедушки», но силы были неравны. Что с ней теперь делать? И отпускать как-то не хочется. Такая малышка забавная.
— Может, действительно на тебе жениться, когда подрастешь? — проговорил задумчиво. — Будет, по крайней мере, кому на старости лет стакан воды поднести.
— Держи карман шире, — огрызнулась девочка. — Со мной пить тебе точно не захочется, и до старости не доживешь, злыдень!
Изловчившись, она пнула его ногой, заставив опять рассмеяться, и протянула скрюченные пальцы с детскими розовыми ноготками, намереваясь вцепиться ему в лицо. Влад ловко увернулся и мягко, чтоб случайно не помять перышки, опустил птичку на кровать. С удивлением заметил, что его нагрудный знак, видимо сорванный в пылу борьбы, теперь находится в руках девчонки.