Хлебникин сбросил свою ношу на снег, одним прыжком, как тигр, бросился к лежавшему на снегу ручному пулемету Румянцева и два раза огрел им гитлеровца по каске. Тот, выпустив винтовку, мешком свалился ему под ноги.
Вот так-то лучше, — прохрипел Петр.
В автомате верзилы не оказалось ни одного патрона. Была без патронов и винтовка.
Ну, Петро, спасибо тебе, — от души поблагодарил Румянцев.— И за патроны спасибо. А теперь оставайся у меня вторым номером. Да, да! — строго добавил он, поймав на себе удивленный и протестующий взгляд Соколова. — А ты, Федор Николаевич, быстренько в медсанбат. Там тебе сделают с руками что полагается. Отморозишь ведь, без ранения калекой станешь.
Соколов нехотя ушел, а Румянцев и Хлебникин стали набивать диски.
Наши стрелковые подразделения вели бой почти на самой высоте. Наступал вечер. Вскоре в небо взлетели одна за другой три зеленые ракеты. Это означало, что надо отходить на прежние позиции.
«Как же так, продвинулись вперед и вдруг—отход»,— мысленно недоумевал Румянцев. Но тут же сообразил: наступать дальше, глядя на ночь, более чем рискованно. А закрепиться здесь, на склоне, нецелесообразно — позиция для нас очень невыгодная.
Румянцев отдал взводу нужное распоряжение и тут же услышал стонущий голос:
Ребята, помогите, не оставляйте меня...
Командир взвода сделал несколько шагов влево. На залитом кровью снегу лежал боец с винтовкой. Тяжелое ранение в грудную клетку. Передал Петру пулемет, сам лег и взвалил на себя раненого.
Нет, я сам, только помогите немного, — тихо попросил боец.
Ладно уж, держись лучше покрепче.
Так и дополз со своей ношей до одной из палаток медсанбата. Здесь Румянцев увидел лейтенанта Михайлова. Его левая рука была перевязана, небольшая повязка выглядывала и из-под шапки. Полушубок сзади напоминал рваное решето.
Вы тоже ранены? — спросил у Румянцева лейтенант.
Мы-то вроде в полном здравии, а вот вы, кажется, продырявлены основательно,— ответил за командира взвода Петр Хлебникин.
Доставили тяжело раненного, — объяснил Румянцев свое пребывание здесь.
Я очень рад, что вы живы и здоровы, — искренна проговорил Михайлов.— И в бою держались молодцами. Ну, а мои ранения легкие, гранатные, так сказать. Малость замешкался. Мог бы фашиста до броска гранаты ухлопать, а вышло так, что пристрелил уже после броска...
8.
Наши стрелковые подразделения готовились к очередному штурму вражеских позиций. Необходимо было изучить все наиболее существенные изменения, происшедшие в последние дни в обороне противника на этом участке. С этой целью капитан Василий Горбенко с двенадцатью разведчиками направился в ночной поиск.