— Есть! — Ганс не смог сдержать восторженного возгласа, глядя, как с советского танка слетела башня, а "обезглавленный" корпус продолжил движение, невозмутимо перебирая гусеницами.
В это же время одна за другой открыли огонь и остальные самоходки, выезжая из оврага и разворачиваясь в сторону противника. Один из русских танков запылал, еще один просто замер на месте, словно натолкнувшись на невидимую стену. Вилли снова энергично заработал рукоятками наведения, выискивая новую жертву для своего орудия. Русские танки, подвергшись внезапному обстрелу с фланга, сломали строй и сбились в кучу, представляя сейчас отличную мишень. Этим не преминули воспользоваться остальные противотанкисты — Ганс отчетливо видел, как, пытавшийся отползти назад, тяжелый КВ резко остановился, окутавшись облаком дыма, а оторванные башенные люки, кувыркаясь, взмыли высоко в небо. Такое бывает только при сквозном пробитии брони снарядом из "acht-acht", когда взрыв происходит внутри корпуса — за прошедшие дни Ганс достаточно насмотрелся на подобное.
Впрочем, долго любоваться окрестностями во время боя — чревато. Едва очередная гильза, вылетев из дохнувшего жаром затвора, со звоном покатилась по дну боевой рубки, как Ганс скомандовал отступление. Вовремя! Парочка особо резвых русских танков уже разворачивалась за спиной своих товарищей, явно намереваясь обстрелять дерзкие самоходки. И пусть это всего лишь "саранча" — легкие русские Т-60, но для его "Мардеров", снабженных лишь противопульным бронированием, с лихвой хватит и этого. Риск должен быть оправдан, иначе это уже становится бессмысленной бравадой! Да и дело свое они сделали — расстрелянные перекрестным огнем русские танки уже откатывались назад, понеся тяжелейшие потери — только его четыре самоходки за эти пару минут вырвали из их рядов сразу шесть боевых машин, больше чем подбила вся его рота за два предыдущих дня! Такие потери чрезмерны даже для малочувствительных к урону "иванов", так что теперь должно наступить некоторое затишье. По крайней мере, Ганс на это рассчитывал.
На сей раз, ожидания Нойнера не были обмануты. Эта атака действительно оказалась последней в тот день. Получив напоследок столь ощутимую плюху, советское командование решило взять таймаут. А на следующий день дивизия "Тотенкопф" покинула свои позиции в волго-донском дефиле, передав их основательно потрепанной 23-й танковой дивизии. Солдат с "мертвой головой" в петлицах ждал Сталинград — место, как нельзя более, соответствующее их мрачной эмблеме.
* * *
За неделю боев германские части успели перерезать город надвое в самом узком месте — от Мамаева кургана, до старых "царицынских" кварталов. Их задача была облегчена тем, что располагавшиеся здесь мазанки частного сектора и цеха небольшого метизного завода, барачного типа, дотла выгорели во время бушевавшего во время большой бомбардировки пожара. Так что занятые районы города представляли собой на деле сплошной пустырь с горелыми головешками. Зато попытка штурма старого города, с обилием капитальных каменных зданий и новой северной части, состоящей из трех гигантских военных заводов с их рабочими поселками, вылилась, в настоящую мясорубку. Не смотря на то, что большинство деревянных крыш и перекрытий сгорело в огне пожаров, остатки мощных кирпичных стен цехов и старых купеческих особняков служили надежной защитой обороняющимся, вынуждая немецких пехотинцев и саперов сперва штурмовать каждый дом, а затем отражать яростные контратаки советских стрелков, не желающих уступать ни клочка сталинградской земли.