В тот день у нас по распорядку была баня. Спрятавшись за строение, мы осторожно выглядывали из- за угла на неспешно тянущихся делегатов джирги, которые опирались на свои палки-костыли и с любопытством таращились по сторонам.
Подходила наша очередь. Выйти из Дворца Народов можно было только через главную арку, больше никак. А баня находилась по ту сторону стены. И мы решились:
— Пошли! А то пока все душманы проковыляют — ещё баню отменят! — мы рванули из укрытия и, не обращая внимания на вытянутые лица духовных наставников, быстро зашагали через арку в направлении бани. А оттуда навстречу нам уже мчался помывшийся взвод.
22 февраля в Кабуле произошло крупное антиправительственное выступление. Первая половина дня прошла как обычно, буднично, и ничто не предвещало о надвигающейся волне беспорядков.
Днём я находился в расположении взвода и занимался какими-то делами. Случайно выглянув в окно, я сразу заметил, что снаружи происходит что-то необычное. Солдаты, находившиеся на улице, вели себя весьма странно: никто из них не ходил и не двигался. Вытянув головы, они стояли как вкопанные и как будто куда-то вслушивались. Все были напряжены, и мало кто разговаривал. На лицах читалось непонимание и удивление. Заподозрив неладное, я вышел на улицу и спросил у одного:
— Что такое?.. Что-то произошло?
— А ты что, не слышишь?
Я прислушался, и холодные мурашки забегали по моей спине: откуда-то издалека слабо доносился страшный и непонятный вой. Таких звуков я не слышал никогда, и мне стало не по себе. Все слушали, пытаясь понять, что же там происходит. Так в неопределенности мы стояли с полчаса, и лишь с тревогой коротко обменивались предположениями. Было такое впечатление, что к нам со всех сторон сходились и ревели огромные стаи диких зверей. Этот жуткий вой постепенно нарастал, наполнял весь воздух и уже отчётливо прослушивался всеми нами. Сомнений не оставалось — это шли тысячи и тысячи людей к центру города, в многоголосии издавая дикие вопли и крики.
Тут до нас донеслись первые одиночные выстрелы. Они усиливались и нарастали, переходя в перестрелки. Уже затрещали длинные пулемётные очереди. И тут, как долгожданное, прозвучало:
— Тревога! Все на усиление постов!
Мы, разбежались по постам. В каждой угловой башне засело человек по двадцать — чтоб держать крепость. Сверху было хорошо видно, как внизу, рассеиваясь в засадах по разным местам, забегали аскары — они занимали первую линию обороны, вдоль внешней стены. Но что происходило дальше с башни не было видно. Сидим наготове, и с волнением ожидаем штурма.