— Ваасалам алейкум!
— Привэт, дарагой! Захады, гостэм будэшь! — акцент у лейтенанта наигранный и, скорее кавказский, чем местный. Естественно, в этой фразе, которой он меня приветствует уже лет тридцать. Обычно он говорит без всякого акцента.
— Что нового в мире.
— Хорошего ничего. Евреи с арабами продолжают делить Ближний Восток. Сколько лет уже делят, поделить не могут...
— А чего-нибудь посвежее есть?
— Да нет, вроде.
— Бахреддин! Кисмет... — высовывается из балка Джамиль, стажер в звании сержанта. Видит меня и переходит на русский, — передала, что ядерной бомбой запустили!
— Кто запустил? — подхватывается Бахреддин.
— Да непонятно, то ли Израиль, то ли по Израилю... Душанбе сама не знает, да и слышно через слово...
— Кери хар! — матерится спасатель обычно по-таджикски. — Уроды! Нагадят, а потом им гуманитарную помощь посылай.
Чего-то мне неспокойно стало... Боюсь, не отделаться нам гуманитаркой...
— Бахреддин, ну-ка, напомни, в Сирии сейчас штатовские войска? Или я путаю?
— Правильно говоришь, американцы там.
— Задница! Если их приложили боеголовкой — это война. Третья мировая. Ядерная.
Спасатель белеет.
— Да нет! Ну, ты что... Мало информации...
— Верно, мало. Дай бог, чтобы я ошибся. Ладно, пойду, скоро связь с Олегом.
Уже уходя, слышу, как Бахреддин бормочет под нос по-таджикски. Не сказать, чтобы я хорошо знал язык, но это понимаю:
— Во имя Аллаха, только не по Душанбе! Ну, кому мы нужны!!!
Могу его понять. Что ему Россия и Штаты! А в Душанбе у лейтенанта семеро детей.
Окрестности Новосибирска, полигон
Владимир Пчелинцев (Шмель)
Разведчиков ждали около двух часов. Пчелинцев время не засек, а переспрашивать ни у кого не стал. Личный состав за это время успел поделить патроны. Каждому по девяносто штук досталось. Как раз, два магазина в подсумок, третий — в автомат. С пулеметами вообще замечательно вышло. По два короба — «сотки» на ствол — это очень и очень жирно. Еще и со снайперами поделились. Конечно, пулеметным стрелять из СВД — далеко не лучший выход, но, сообща решили, что на безрыбье и раком можно. У снайперов и своих сорок штук имеются. По всем нормам — как раз на толковый общевойсковой бой.
Что от бригады остались только они, комбат-два понял сразу. Как только прошелестела ударная волна над головой. А вот дальше что?
Пчелинцев сидел на КПП, и, разложив на столе немногочисленные детали, чистил УСМ Макарова.
Если война на всю планету — надо ждать ядерную зиму. Если локальная — то десант китайцев на голову. И вообще, как жить дальше? Многочисленные книги давали совершенно разные советы. Одни предлагали засесть где-нибудь в высотке, вторые — строить новое общество... А майору все больше и больше нравилась версия с пулей в голову.