Положение? Поезжайте, господин Корзухин, в Севастополь и скажите, чтобы тыловые гниды укладывали чемоданы! Красные завтра будут здесь! И еще скажите, что заграничным шлюхам собольих манжет не видать! Пушной товар!
Корзухин. Неслыханно! (Травленно озирается.) Я буду иметь честь доложить об этом главнокомандующему.
Хлудов(вежливо). Пожалуйста.
Корзухин(пятясь, уходит к боковой двери, по дороге спрашивает). Какой поезд будет на Севастополь сейчас?
Никто ему не отвечает. Слышно, как подходит поезд.
Начальник станции(мертвея, предстает перед Хлудовым). С Кермана-Кемальчи особое назначение!
Хлудов. Смирно! Господа офицеры!
Вся ставка встает. В тех дверях, из которых выходил Корзухин, появляются двое конвойных казаков в малиновых башлыках, вслед за ними белый главнокомандующий в заломленной на затылок папахе, длиннейшей шинели, с кавказской шашкой, а вслед за ним высокопреосвященнейший Африкан, который ставку благословляет.
Главнокомандующий. Здравствуйте, господа!
Штабные. Здравия желаем, ваше высокопревосходительство!
Хлудов. Попрошу разрешения рапорт представить вашему высокопревосходительству конфиденциально.
Главнокомандующий. Да. Всем оставить помещение. (Африкану.) Владыко, у меня будет конфиденциальный разговор с командующим фронтом.
Африкан. В добрый час! В добрый час!
Все выходят, и Хлудов остается наедине с главнокомандующим
Хлудов. Три часа тому назад противник взял Юшунь. Большевики в Крыму.
Главнокомандующий. Конец?!
Хлудов. Конец.
Молчание.
Главнокомандующий(в дверь). Владыко!
Африкан, встревоженный, появляется.
Владыко! Западноевропейскими державами покинутые, коварными поляками обманутые, в этот страшный час только на милосердие божие уповаем!
Африкан(понял, что наступила беда). Ай-яй-яй!
Главнокомандующий. Помолитесь, владыко святой!
Африкан(перед Георгием Победоносцем). Всемогущий господь! За что? За что новое испытание посылаешь чадам своим, Христовому именитому воинству? С нами крестная сила, она низлагает врага благословенным оружием…
В стеклянной перегородке показалось лицо начальника станции, тоскующего от страха.
Хлудов. Ваше высокопреосвященство, простите, что я вас перебиваю, но вы напрасно беспокоите господа бога. Он уже явно и давно от нас отступился. Ведь это что ж такое? Никогда не бывало, а теперь воду из Сиваша угнало, и большевики как по паркету прошли. Георгий-то Победоносец смеется!
Африкан. Что вы, доблестный генерал?!
Главнокомандующий. Я категорически против такого тона. Вы явно нездоровы, генерал, и я жалею, что вы летом не уехали за границу лечиться, как я советовал.