До Висбю мы добрались без приключений, и даже не просто купца нашли, а того самого Еремея, что доставлял нас сюда. Это было большой удачей, я могла спокойно плыть в Новгород, а Вятич добираться в Ригу. Страдания начались позже. Договориться обо всем легко, но когда я вдруг представила, что через день окажусь просто одна, без поддержки и всегдашнего пригляда… Сказать, что это жутко, – значит солгать, я чуть не бросилась на шею к Вятичу с воплем вроде: «Не оставляй меня одну!»
Если бы сделала это, то и он никуда без меня не поплыл, добирались бы вместе в Новгород, но я вдруг представила, что своим малодушием могу испортить всю малину, сорвать столь сложную и изящную операцию по разделению нынешних союзников и тем самым обречь князя Александра даже непонятно на что… Нет, если моя трусость может привести к столь плачевным последствиям, то меня лучше придушить прямо на причале.
Вятич, услышав столь мазохистские рассуждения, хмыкнул:
– Я могу проще, можно отправить тебя обратно в Москву, не дожидаясь, пока сложишь буйну головушку.
– Нет, только не это!
– Настя, почему ты так не хочешь возвращаться?
– А ты вместе со мной вернешься? А… не вернешься. Тогда в чем вопрос? Ладно уж, доберусь я до Новгорода сама, так и быть.
– Только обещай в битву не лезть, просто посидеть рядом с княгиней…
Говорил и прекрасно понимал, что ничего этого не будет, что я обязательно полезу и в Невскую битву, и еще куда-нибудь.
Хорошо, что Еремей отплывал на следующее утро, долго страдать не пришлось, неизвестно, до чего я бы дострадалась. Одно дело – осуждать чужое малодушие и совсем другое – бороться с собственным. Собственное оказалось таким упорным… оно находило лазейку за лазейкой, норовя убедить меня не лезть на рожон, понадобились настоящие усилия, чтобы задавить сомнения, переубедить саму себя. Никогда не думала, что мне себя может быть жалко.
Как много человек может выяснить о самом себе, когда его, что называется, «припечет». Удивительно, но я, не побоявшаяся трупов в Рязани, ударов ордынских мечей в дружине Коловрата, стычки с ордынцами при прорыве из Козельска и даже встречи с нечистью в заколдованном лесу у Вуги, боялась остаться одна даже на время, точно Вятич был моим талисманом, моим оберегом, моей защитой. Наверное, так и было, но сколько можно ходить на поводке? Пора бы уже и своими ножками…
Так, все! Пересаживаемся с трехколесного велосипеда на двухколесный, и безо всякой поддержки. Так страшно бывает, когда человек впервые садится за руль сам да еще и на оживленной улице, но проходит время, и он привыкает же? Вот и я привыкну, большая уже девочка.