Линн прервал Кристофер Клатцник:
— Давайте разложим все по полочкам. Что значит это «кое-что»?
Старик всегда смотрел в корень.
— Секс и парфюмерия — эта тема стара, как мир, — хмуро бросила Гейл.
— Так почему же МЫ должны стоять от нее в стороне? — неожиданно спросил Ох-Уж-Этот-Боб. — Секс, но не тот, что обычно, что-то посвежее. Как там, в романсах? Кто-то на ком-то? Один — могуществен, другой… женщина.
Все в комнате навострили уши: если у Ох-Уж-Этого-Боба рождалась идея, то как бы безумно она ни звучала, она обязательно срабатывала. Ох-Уж-Этот-Боб не спеша затянулся, и все, затаив дыхание, ждали, когда он оторвется от своей вечной сигареты «Ньюпорт» и вместе с облаком дыма выдохнет следующую идею.
— Да, расставим все по полочкам. Что это за штука, заставляющая мужчину ставить на карту все? Выбивающая его из колеи? Любовная интрижка, размен жен? Это слишком безвкусно — это слишком отдает восьмидесятыми годами. К ЭТОЙ девушке не должно пристать ничто вульгарное. Флинг — это взаимное притяжение, когда ты ловишь взгляд ее глаз, а еще лучше — дуновение ее аромата! Следуешь за этим ароматом. Стремишься за ним! Грезишь о нем! Фата-моргана, флейты, флер — это Флинг. Врак? Какая ерунда! Может быть, речь идет всего лишь о флирте? Флирт встряхивает и омолаживает, разве не так? Если рабочие на стройке, увидев вас, не прекратят насвистывать себе под нос, вы ведь будете лично оскорблены, не так ли?
Линн с энтузиазмом кивнула. Гейл же ровным счетом ничего не поняла. Никому до сих пор не приходило в голову начинать или прекращать свистеть при виде заматерелой пятидесятипятилетней женщины, которая и в более молодые годы производила впечатление бабки.
— Я слышала, что коэффициент умственного развития у нее ниже, чем у ленивой черепахи, — фыркнула она.
— Вот именно, — пропыхтел Ох-Уж-Этот-Боб. — Кому захочется пахнуть, как Маргарет Мид, или какое-нибудь светило науки в юбке?
Комната ответила смехом, но прерывать Ох-Уж-Этого-Боба, оседлавшего своего конька, никто не решился.
— Это то, о чем мечтает и в чем нуждается каждый: нечто невинное и в то же время лукавое… А ничего! — заметил он, поднеся портрет Флинг к свету. — Эта девушка не имеет ничего общего с любовной интрижкой. Она слишком классная для этого. Она сексуальна. И — мила; поневоле хочется стать ее другом. Бьюсь об заклад — этот малый вдохнет полной грудью ее аромат и захочет жениться на ней. Кто знает, может быть, именно она вволю оттянется и смотает удочки, попутно сорвав банк?
Он сверкнул ухмылкой, которую не замечали за ним с тех пор, как он помог Виктору Скребнески открыть для рекламы «Эсте Лаудер» Паулину — на данный момент фотомодель № 1 во всем мире.