— Ну да, что-то такое припоминаю, — согласился Шустров.
— Я спросил, не работает ли кто-то из них теперь в вашем издательстве. И ты мне сказал, что нет. Так?
— Кажется.
— А ты разве не знал, что Инна Белявская из «Водопада» возглавляет у вас отдел учебной литературы?
— Она не возглавляет.
— Да что ты? А мне сказали, что она уже больше двух месяцев у вас работает. У меня тоже есть свои источники информации, так что не запирайся.
— Говорю тебе, она у нас не работает, — упрямо повторил редактор. — В смысле — больше не работает. Когда ты спрашивал, это уже так и было.
— Она уволилась?
— Она умерла.
— То есть как? А что с ней случилось? Она же нестарая женщина была?
— Можно подумать, умирают только старые. Поработала немного — потом исчезла. Мы только на третий день узнали.
— Что с ней случилось?
— Обычное дело — сердечный приступ. Это ты все со звонками разбираешься? Плюнь ты на это дело! Или в милицию сообщи.
— Ладно, что-нибудь придумаю. Пока, у меня дела.
— Да погоди ты! Я ведь тебе чего звонил…
— Ах, да. Извини, разговор куда-то в сторону ушел.
— Именно. В общем, мне от тебя аннотация нужна. На книгу Дымовой. Рекламную кампанию готовим, и для обложки надо. Сможешь мне завтра текст сбросить, строк пятнадцать — двадцать? Такой, чтобы цеплял.
— Сделаю.
Бублейников решительно ничего не понимал. Белявская не могла терроризировать его по телефону, потому что уже месяц как скончалась, а Надежда Валерьевна вдруг оказалась его тайной поклонницей.
Выходит, остается лишь одно — откровенно поговорить с Дымовой, рассказать ей про звонки с угрозами, про появление чудовища в его квартире. И еще спросить ее мнение о том, кому может быть выгодно, чтобы работа над книгой была прекращена?
Только даст ли это какой-нибудь результат? Ведь сейчас проблема уже не в том, чтобы заставить его отказаться от встреч с Дымовой — это она сама внезапно раскапризничалась и, кажется, намерена свернуть работу над рукописью. Интересно, с чего бы это? Что вызвало все эти закулисные интриги? В общем, в такой ситуации действовать надо без промедления — а вдруг сегодня и впрямь состоится их последняя встреча?
Когда Бублейников ровно в семнадцать ноль-ноль поднялся в палату Дымовой, план контрнаступления у него был готов.
* * *
Раздосадованный, Максим возвращался домой. Надо же было потратить целые сутки лишь на то, чтобы уличить поганца Поганкина в супружеской измене! Он уже входил в подъезд, когда зазвонил мобильный.
— Максим, ты где?
— Уже почти дома. Бабушка, как дела, как Виолетта Никодимовна?
— Слушай, у нас новости!