Дэн издал хриплый стон и содрогнулся. Он почувствовал себя окруженным непреодолимой преградой, его рассердило, что ей удалось проникнуть сквозь этот барьер, которым он окружил свои чувства. Он отчаянно хотел эту женщину. Схватив Рэйчел за голову, он стал смотреть в ее широко открытые, испуганные глаза, потом наклонился и жадно поцеловал. Дрожь прошла по его телу.
Он хотел бы взять ее прямо сейчас и здесь, любить долго и яростно, чтобы ощутить, как ее мягкая женственность раскрывается ему навстречу и поглощает его, хотел, чтобы ее длинные ноги поднялись и обняли его плотным кольцом. Он долго вел одинокую, мучительную жизнь, поэтому теперь жаждал видеть ее радость, ее усердие в любви, теплоту и страсть. Но если он возьмет ее сейчас, то свяжет ее сердце со своим, уничтожит ее, когда арестует Эба. Дэн отстранил Рэйчел, повернулся и стал выходить из заводи.
— Обсохни и одевайся, — с трудом проговорил он. Голые, они стояли друг против друга и задыхались от пережитого. Оглядев Рэйчел, Дэн увидел, что она еще прекраснее, чем рисовало его воображение: роскошные груди конической формы с нежными розоватыми сосочками, бугорок каштановых волос в треугольнике между бедрами, длинные ноги, к которым хотелось прижаться.
Рэйчел резко повернулась и схватила свое кожаное платье, невольно предоставив Дэну возможность полюбоваться ее круглыми ягодицами. Девушка быстро оделась. Когда он обернулся, она уже стояла и встряхивала волосы, стараясь расчесать их пальцами.
Дэн поправил на себе набедренную повязку и уселся на камень. Он подождал, когда уляжется напряжение, его воображение рисовало буйные, завораживающие картины. Тело горело в тех местах, где Рэйчел целовала его, к которым она прикасалась. Дэн чувствовал себя разорванным на куски противоречивыми эмоциями: то ругал себя за то, что остановился в самый благоприятный момент, то — за совращение девушки, чего нельзя было делать. Инстинкт самосохранения говорил ему, что эта женщина может легко покорить его сердце и лишить рассудка.
Рэйчел же в это время била дрожь. Она жаждала ощутить его твердую напряженность, отдаться ему. Но как глупо и опасно было бы любить человека, который намеревался арестовать отца! Нет, риск был слишком велик. Когда Дэн вынес ее из ручья и поставил на берег, он стоял перед ней голый, с напряженным, готовым к любви мужским жезлом. Она никогда не забудет его взгляда в тот момент, его могучего тела и темного, толстого, готового к действию члена. Рэйчел жаждала прикоснуться к нему, уступить, дать ему любить себя — ей остро нужна была его сила, он сам, мужчина, предназначенный только ей одной.