Некоторые говорят, что она была Магдалиной, но это вряд ли, ведь Вифания и Магдала — разные вещи.
Мария была проституткой, а кем была Марфа — трудно сказать. Так вот, у сестричек был братик, которого звали Лазарь. Чем Лазарь зарабатывал на жизнь при таких-то сёстрах, можно лишь догадываться.
Лазарю не повезло — он заболел. Сёстры послали Иисусу письмо.
«Приходи, ибо заболел человек, которого ты любишь».
Да, любил он не всех. Что бы сегодня ни говорили о всеобщей любви, но если «Иоанн» называет имена тех, кого Иисус любил, то были и те, кого он не любил.
«Иисус же любил Марфу и сестру ее, и Лазаря».
Марию он любил. И Марфу любил. А ещё и Лазаря. Он прочитал письмо, подумал и сказал:
— Эта болезнь не к смерти, а к славе господней, а значит, и к моей, ведь мы с отцом — одно.
Узнав, что его возлюбленный Лазарь при смерти, Иисус специально оставался ещё два дня за Иорданом.
Наконец, когда больной уже точно должен был умереть, он решил идти в Иудею, ведь Вифания находилась именно там.
— Оно тебе надо, учитель? — вопрошали апостолы. — Тебя хотели камнями побить, и ты еле ноги унёс. Зачем пробовать ещё раз?
— Наш друг Лазарь умер. И я радуюсь.
— Радуешься?
— Радуюсь, что меня там не было. Теперь вы уверуете.
Его логика поражала даже учеников. Что уж говорить об иудеях?
Пришли в Вифанию. Лазаря уже оплакивали сёстры и просто иудеи. Марфа встретила Иисуса на подходе.
— Как жаль, что тебя не было здесь, когда мой брат умер, — всхлипывала Марфа.
Она не знала, что Иисус радуется как раз тому, чему она огорчается. Он не стал её разочаровывать.
«Иисус, когда увидел её плачущую и иудеев плачущих, сам восскорбел духом и возмутился».
Короче говоря, он пришёл к гробу, накричал на труп Лазаря громовым голосом, после чего труп ожил.
Увидев такие чудеса, первосвященники и фарисеи собрали совет.
«Если оставим его так, то все уверуют в него, и придут римляне и овладеют и местом нашим и народом».
Во, как! Логика — великая вещь. Стоит иудеям уверовать в Христа — французы тут, как тут. В смысле, римляне.
Интересно, а кто до этого владел Иудеей? Неужто китайцы?
Главным запевалой на этом совещании был первосвященник Каиафа. Этот человек занимал должность первый год, и хотел выслужиться. Так говорит «Иоанн».
«С того дня положили убить его».
А до этого не «положили». До этого кто-то другой «искал убить его».
«Посему Иисус уже не ходил явно между иудеями, а пошел оттуда в Ефраим, и там оставался с учениками».
А до этого, значит, ходил явно. Братья не его пинками гнали в Иудею: «покажись народу». Не он прятался за Иорданом. «Иоанн» сам себе врёт, как обычно.