03. Мы пытаемся открыть эту дверь, но она бронированная и, видимо, с сейфовым замком. Нам приходится свалить под ней всю свою взрывчатку, которая у нас есть, все гранаты, — и только взорвав весь этот арсенал, мы наконец, активно работая кайлом и ломами, взламываем дверь.
За дверью — маленькая продолговатая, вытянутая в длину комната с черным полом, белыми стенами и серым потолком. В стене, противоположной той, в которой мы только что разрушили дверь, еще одна дверь, но уже простая, деревянная. На ней табличка, где по-английски и по-французски написано предупреждение о том, что за дверью находится чудовище.
Эта дверь не заперта, но открывается почему-то довольно туго, со скрипом. Сначала входит Барков, потом я, а затем и Масленников. Он предусмотрительно подпирает дверь тяжелым баллоном с газом. И мы попадаем в логово зверя.
04. Сначала мы видим огромную лестницу, ведущую далеко вниз. Спустившись же по ней метров на 50 вглубь земли — Масленников напрочь отвергает все мои и Баркова предложения прорываться к своим, в замок, — мы вместе, прижавшись спинами друг к другу — у меня за спиной пулемет, а в руках огнемет-метр за метром начинаем исследовать то, что видим. А видим мы огромные пространства, пересеченные тут и там колоннадами и галереями, какие-то двухэтажные крепостные стены, в которых есть ворота, перед которыми вырыты рвы с водой. Бесконечные коридоры, которые незнамо куда ведут и на которые не выходит ни одно помещение — просто коридоры сами по себе, и все. А где-то в центре всех этих мегапространств располагается огромный квадратный зал, освещенный сверху дневным светом, просачивающимся через огромное круглое окно.
Я умоляю Масленникова вернуться наверх в бункер, но он непреклонен. Он хочет отомстить за всех своих зверю. Кровь зверя, смерть его, как думает наш командир, смоет с его души позор плохого руководства остатками нашей экспедиции и больших потерь.
Еще мне в нагрузку Масленников дает огнемет. А я думаю только о том, где бы здесь спрятать саквояжик с «атомной бомбочкой».
Дистанционный пульт от нее все равно останется у меня, и я ее «запущу», когда мне заблагорассудится.
Затем мы расслабляемся, а Барков, нечаянно подвернув ногу, падает в ров у одной из крепостных стен у ворот. Я-то думал, что эти рвы наполнены водой. Но на самом деле, оказывается, там соляная кислота. Барков взвыл от боли, и мы все, усталые и изможденные, падаем на пол. Уже вечер, и здесь становится совсем темно. Найдя какой-то металлический сосуд, я наливаю в него горящего напалма, и этот «костер» еще недолгое время горит. Барков сам себе делает перевязку, и мы, прижавшись друг к другу спинами, незаметно для самих себя засыпаем.