– Зачем ты отдал куртку этому торгашу? – спросил Фидель.
Натянув на лица респираторы, платки, майки – всё что можно и нельзя, – спасатели свернули в отвод.
– Жалко его стало. Зато теперь эту куртку на нем дырявят, не на нас. – Сайгон отчётливо слышал звуки перестрелки. – Пусть будут пухом ему шпалы. Хороший был мальчик…
Похоже, караванщики и берсерки решили отметить приятную встречу шквальным огнём. Сайгон надеялся, что фикус убедит берсерков в том, что дальнейшее преследование лишено смысла. Но Фидель придерживался иного мнения:
– Берсерки хоть и обезумели от мухоморов, но глупцами их назвать нельзя. Торгашам отрежут головы и отправят с ними гонца к Космосу. А сами берсерки продолжат погоню. На всякий случай, мало ли…
Потому спасатели и свернули в смрадную нору, сплошь заваленную трупами.
Все в команде хорошо одеты, даже Лектор, которого на Политехе привели в человеческое подобие. Один лишь Сайгон в дырявой тельняшке с обрезанными рукавами да в прожжённых штанах. Оступись, поранься, кожа ведь открыта – и заражение с гангреной, считай, обеспечены.
– Берсерки сюда не полезут, западло им. – Фидель, похоже, сам себя пытался в этом убедить. – Только низшие в иерархии Вокзальной заглядывают сюда, чтобы оставить очередного жмура. Авторитеты бывают здесь только после смерти.
Вонью пропиталось всё. Она конденсировалась каплями на стенах, капли медленно стекали вниз, объединяясь и образуя мутные ручейки, вляпавшись в которые вовек не отмоешься, будешь мертвечиной фонить.
Гильзу опять вывернуло. Бедолага. Она едва переставляла стройные ножки. Хорошо там, где нас нет? Верно, милая?
У Сайгона от смрада потемнело в глазах. Вонь вырубила тот участок мозга, что отвечал за способность видеть в темноте. Обидно. И вдвойне обидно то, что у остальных с этим полный порядок. Сайгон вытащил из рюкзака фонарь, продел кисть в хлястик на рукоятке, чтобы не потерять. Давно он так не делал…
У Фиделя на роже противогаз, у Че и Мышки тоже – подготовились ребятки, молодцы. У Байды респиратор – не ах, но хоть что-то. Без предупреждения троица в противогазах ускорилась, Байда рванул за ними. Гильзу вывернуло вновь, хотя желудок у неё давно пуст. Зато Лектор рядом и держится как ни в чём не бывало. Так сказать, пригодилось образование.
– Мы вместе, да? – Сайгон едва шёл, держась, где можно, за стену.
Главное – не поскользнуться. И не подвернуть ногу, наступив на череп.
Кое-где не наступить нельзя было при всём желании: трупы, завёрнутые в «саваны» – куски старого брезента и рубероида, – лежали рядами в несколько слоёв.