— Видите ли… наши слова могут показаться вам странными… но мы прибыли из другого времени, — чуть заикаясь сказал Иван Никифорович.
А дальше началось нечто невообразимое. Незнакомец коротко взмахнул какой-то палкой и шагнул к ним. В уши ударил голос, лившийся словно отовсюду, оглушающий и трескучий. Аркадий Петрович не понял ни слова. Он взглянул на Ивана Никифоровича, ведь тот в совершенстве владел пятью языками.
Незнакомец уже стоял прямо перед ними. Аркадий хотел заглянуть ему в глаза, надеясь увидеть там сходство с обычным человеком, убедиться, что развитие и эволюция не сделало их совершено разными видами.
Кривая бесовская рожа с всклокоченными волосами безумно таращилась оттуда. Аркадий в ужасе отпрянул. Но в тот же миг сообразил, что смотрит на зеркальную маску, искаженно отражавшую его собственное лицо.
Иван Никифорович протянул руку, надеясь на рукопожатие. И тут же незнакомец схватил ее и грубо швырнул профессора к повозке.
Аркадий в ужасе замер. Но в то же мгновение оказался так же прижат к повозке. Рядом стоял еще один человек нового времени. Яркие всполохи прекрасно его освещали. Сейчас отчетливо было видно, что голова кажется столь большой из-за шлема. Голубые искры время от времени вспыхивал на кончике черной дубинки, которую он держал в руках.
— Вы… вы не понимаете… — Бормотал Иван Никифорович в то время, как руки незнакомца шарили по всему его телу, обыскивая карманы.
Аркадию все больше казалось, что происходящее — лишь дурной сон, порожденный неудачным экспериментом. Он в оцепенении смотрел, как из карманов профессора достают разрозненные листки, на которых тот имел обыкновение делать заметки, ибо мысли посещали его постоянно. Как чудовища в черных костюмах, мельком взглянув на записи, бросают их на землю, и они тут же теряются в остальном мусоре. Отчаяние заполнило Аркадия. Ему хотелось плакать. Он даже не замечал, как предметы из его собственных карманов утопают в грязи.
Платок… ключ… оторванная пуговица. Лишь серебряный портсигар, с именной надписью, подаренный на день рождения, вызвал небольшой интерес, но и он полетел в помойную лужу.
А жуткий голос все продолжал громыхать. Аркаше казалось — он даже стал выделять одно слово:
— Хааш… Хааш… Хааш.
Потом что-то шлепнуло по виску. В голове кольнуло, и он ослеп, словно вновь переносимый куда-то машиной.
Но зрение вскоре вернулось. Аркадий был разочарован, обнаружив себя во все том же темном и грязном закутке. И тут он не поверил своим ушам:
— Ну и вонь от них!
— Надо же, как их без хааша прет!
Он понял! Он понял, что сказал таинственный незнакомец. Правда, смысл высказывания по-прежнему ускользал от него. Но теперь он понимал слова.